Большевичка
Невыносимы будни серых зон.
Тревожно с двух сторон. Восток ли? Юг ли?
…ещё вчера здесь мчался эшелон
с блестящим углем.
Наутро гарь, разрушенный вокзал,
берёза рядом – сломана под корень.
И облако, как чёрная слеза,
укором
висит над скопом хлама и руин,
над кладбищем узлов и чемоданов.
В разгромленном буфете на троих
коты соображают – у сметаны,
единственного белого пятна
в обугленном заброшенном пространстве,
и красная косынка у окна –
контрастом.
И только Веня, местный дурачок,
идет по уцелевшему перрону,
вокруг разруха, а ему ничё –
заговорённый…
За ним собака тихая, как моль,
сухая, как старуха-большевичка,
им нужно в Спиридоновку – домой –
на электричке.
Не знает Веня, божье существо,
что поезда не будет долго-долго,
и гладит большевичку рукавом
по холке...
