Да будет свет!
Наша небольшая коммуналка была рассчитана на три семьи. Однако, кроме нас, в соседних комнатах проживали только две пенсионерки. Одна из них, Татьяна Васильевна, вдова погибшего фронтовика, знала меня с рождения, более четверти века, пока мы не разменяли квартиру. Ее дочь переехала к мужу на Урал, и поэтому наша соседка за умеренную плату иногда «занималась моим воспитанием». Мама работала бригадиром на обувной фабрике и не брала со мной больничных листов надолго.
Татьяна Васильевна была «очень принципиальной» в вопросах чистоты в местах общего пользования и экономии электроэнергии. На ее счетчик шла оплата за свет на кухне, поэтому соседи пользовались кухней преимущественно в светлое время суток. Мой папа очень любил готовить. Когда он возвращался с работы, а мама еще была на смене, то принимался «кулинарить». Тут в кухню приходила Татьяна Васильевна и говорила проповедь о перерасходе электроэнергии, а потом выключала свет. Лампочка на кухне была не более 40 ватт, но и это нас не спасало…
Папа был большим выдумщиком, и он решил проучить придирчивую соседку. Он предупредил нас с мамой об этом, но каким образом и когда это сделает, не сказал. Мама решила, что он ничего не будет делать, просто говорит так, будучи раздражен.
Однажды, когда я пришла из школы после второй смены, а мама была еще на работе, мне показалось странным, что в нашей комнате нет света. Обычно папа в это время был уже дома. Я открыла дверь своим ключом, и мне навстречу, нагнув голову и корпус, на цыпочках вышла Татьяна Васильевна.
- Света.., - прошептала она, - отец твой спит за столом на кухне. Я пыталась его разбудить, а он мягкий и не шевелится… уж не умер ли? И сигарета во рту!
Я тут же от испуга закричала:
- Папа! Папа!
Дверь нашей комнаты отворилась и на пороге появился папа.
- Что ты кричишь? Разбудила меня!
Тут соседка открыла рот от удивления:
- Ты в комнате? А я прислушивалась: света нет, и храпа не слышно! А кто там на кухне?
- Да там товарищ мой. Пора его поднимать!
- Какой еще товарищ? Не хватало еще друзей сюда водить! – говорит соседка, – а он случайно не помер? Я его в темноте шваброй потыкала, а он – мягкий какой-то… Повалился…
- А что, у нас лампочка перегорела? – спрашивает папа.
- Да нет, я просто свет не зажигала.
- Ну, ладно, - говорит папа, - пойдемте его поднимать.
- Может, один сходишь? Я боюсь.
- А что же одному? Если помер, нужны свидетели!
- Нет! - говорит соседка, - не пойду! Иди с дочерью, а я тут подожду. Если надо будет, крикни мне, я сбегаю к соседям напротив. Милицию и скорую по телефону вызову!
Мы с папой пошли в кухню. Он включил свет… Возле нашего стола что-то лежало. Это было завернутое в фуфайку ватное одеяло. Рядом с ним – шапка-ушанка, а у табурета, на котором восседал «папин товарищ», стояли большие мужские валенки.
Я расхохоталась! Папа стоял, довольно улыбаясь. Услышав смех, Татьяна Васильевна поспешила из коридора к нам. Увидев, что ее разыграли, она заголосила:
- Паразит! Обманывать меня вздумал! Ну, уж теперь я без света на кухню заходить не буду!
- Вот и хорошо! - невозмутимо согласился папа, - ну Вы идите, а мне еще «друга проводить» надо!
Татьяна Васильевна с этих пор не приходила гасить свет, только грозила, что если будет перерасход, заставит доплачивать. А историю с «покойным другом» вспоминала еще долго, но уже со смехом над собой.
