Поэты спят. Поэты кутаются в сны...
Поэты спят. Поэты кутаются в сны.
Купаются в цветных просторах просторечий.
Беспечно, не надуманно, конечно,
сложили руки, безупречно сложены'.
И слОжены напополам частями речи.
В овечьих шкурах облака в штанах.
Не провокация, а хруст французской булки.
Искал отчаянно свою любовь я в темном переулке.
Когда настал конец, я тут же обратился в прах.
Картина оказалась жуткой.
Кто пишет, тот всегда раним.
Царапает наскальные признанья.
Я режу для себя, и я непобедим,
прах к праху. А слова лишь в наказанье.
Поэты спят. Поэты кутаются в сны...
Купаются в цветных просторах просторечий.
Беспечно, не надуманно, конечно,
сложили руки, безупречно сложены'.
И слОжены напополам частями речи.
В овечьих шкурах облака в штанах.
Не провокация, а хруст французской булки.
Искал отчаянно свою любовь я в темном переулке.
Когда настал конец, я тут же обратился в прах.
Картина оказалась жуткой.
Кто пишет, тот всегда раним.
Царапает наскальные признанья.
Я режу для себя, и я непобедим,
прах к праху. А слова лишь в наказанье.
Поэты спят. Поэты кутаются в сны...