Самолётику

Тверское небо треснуло вчера

И разорвалось в клочья, как рубаха.

Ни облачка, ни птицы, ни пера,

Синело долго без любви и страха.

 

Потом закат катился по стерне.

Горел покос, металл в огне метался.

И муравьи бежали по спине,

Простор в дыру беспамятства сжимался.

 

Все беды ночь свернула на сверчков.

Рассеянный, как дым, шатался полем

Вчерашний дух без жизненных оков.

И наливался черной силой Голем.