NOCTEM BESTIARY (В СОАВТОРСТВЕ С MAKSANYA И ЮРИЙ ЯВОРОВСКИЙ)
Аудиозапись
Frui communicationis — est principale signum amicitiae.
У микрофона:
Maksanya
Юрий Яворовский
Твоя Гербера
Музыкальная концепция и качественный звук – волшебство от Юрия Яворовского.
Нет меня
Я — никто
Ты забудешь меня
На рас-свете на рас-темноте
Я — твой сон или стон
Я — усталое пыльное море тоски
По вчерашнему небытию
Я приду к тебе в спальный мешок
Босиком по несбыточному
Отдаваться всю ночь
Продираясь
Сквозь боль пустоту
И неловко сплетясь
Пить взахлёб твою вечность
***
Мускусный тёплый запах
заполнял,
пьянил
и кружил голову.
Нежная плоть скользила по губам,
проскальзывала,
наполняла,
щекотала горло и
выскальзывала неуловимой.
Как бы Она ни пыталась поймать её губами.
***
Не позволяй мне думать
Что этого не может быть
Я хотела бы видеть это со стороны
Дьявол-хранитель тоже... безумен
***
Взамен появлялись
нетерпеливые пальцы.
Исследовали припухлость губ,
как бы проверяли остроту зубов,
касались внутренней стороны щёк.
После соскальзывали влажными тропками
по подбородку,
очерчивая стройный контур шеи,
проявлялись мощной ладонью
на груди,
сжимая её до прерывания вдоха,
и после
с крепкой нежностью
играли трепещущим соском.
Губы накрывала
шершавость чужих губ,
смешанная с пряным дыханием
и дерзким языком,
жалом врывающимся
в истекающий вязкой слюной
рот.
***
Я не знаю какая я
Нежная
Страстная
Скромная
Скомканная
Человек не может жить без
Не должен
А ты всё чувствуешь
И пытаешься — Быть
Но как быть
Если из тебя вышибли все желания
От которых кончается воздух
И которых не ждёшь
А они приходят
Нахлебаться пока хлебается
Когда есть перед кем раздеться
Сердцем
Телом
Не стыдясь выплескивая
Оголяясь
Чего проще
***
Сил хватало лишь на глубокие
нечастые вдохи,
прерываемые мычанием
на грани стона.
От страха,
неизвестности,
неожиданности и
неконтролируемого блаженства,
накатывающего волнами,
отключающими способность
сконцентрироваться на
какой-нибудь связанной мысли.
***
Научи меня...
Всему
Слушать любовь
Чувствовать как рождается желание
Научи дышать
В унисон
В бесконечный сумасшедший
Гладить нежную кожу
Сходить с ума
Ощущая в ладони
Подвижную гладкость длины
Каплет безумие по чайной ложке
Научи
Выплескивать наслаждение на источник наслаждения
Пусть
Наслаждается
Моим
Наслаждением
***
Нежная плоть скользила
по телу,
обвивала,
исследовала все места,
проникала.
Ладоней, нетерпеливых пальцев
становилось больше.
Их прикосновения играли с телом,
исполняя симфонию блаженства,
вызывали конвульсивные волны,
полностью лишая какого-нибудь
самоконтроля.
Низ живота горел,
пылал внутренним жаром.
Ей казалось,
что там собрана,
сконцентрирована
энергия сотен звёзд.
***
Ты слышишь как
Мой стон стекает по ложбинке
Я ни черта не умею любить но
Это лучше
Чем быть бесчувственным бревном
***
И наконец,
громадным облегчением
в неё вонзилось Нечто,
наполнившее,
заполнившее собой,
но впитавшее в себя её пылающий ад.
И наступило облегчение,
свобода и
умиротворение.
Отяжелевшие веки закрыли собой весь мир,
придавив сознание забвением,
расслабив каждый мускул,
мышцу.
Пульсирующий кровоток ослаб,
уйдя куда-то вне тела,
лишив почти всех признаков жизни.
За шторкой
Кто-то возился и пыхтел
Мой остров уплыл в открытый космос
Через открытый люк
Инкуб закончил свою трапезу.
***
она появлялась около полуночи
туманной дымкой спускалась с потолка
оседая на краю кровати
гибкая
примато-змеиная
текучими движениями
обволакивала непослушное тело
скованное сонным параличом
чертила на нем острыми коготками неведанные знаки
у нее не было рта
только невероятные золотые глаза
в пол-лица
и жадный горячий язык
которым умело жалила
и так же искусно врачевала
лишая рассудка
цепким хвостом приятно придушивала за шею
приподнимала в воздухе
а затем швыряла на лопатки с полуметровой высоты
и пружинисто ввинчивалась сверху
выбивая на какое-то время из тела в бессознательное
рассыпая на атомы
терминальная стадия удовольствия переходила в агонию —
задержка дыхания становилась долгой
невыносимо сладкой
и он медленно умирал
***
Обнажённые тела в полумраке
плыли очертаниями,
трансформировались на глазах,
принимая в себя идеальность,
эталон.
Источали манящий запах,
животный магнетизм,
желание нырнуть,
погрузиться в них
с головой.
И раствориться.
Оставаясь призрачными,
с неявными очертаниями,
напоминая одновременно всех,
кем восхищался, кем грезил,
они внезапно оказались
рядом.
Не близко, а рядом,
уже в личной,
тактильной зоне.
Прикосновение оживило
каждую точку тела,
попавшую в контакт
и запустило некий механизм
слияния,
начав с чувственных касаний.
Прижимаясь,
сплетаясь
друг с другом.
Пальцы проникали сквозь кожу,
овладевая нервными центрами,
нащупывая потаённые зоны,
выключая реальность,
получая полный контроль.
Управляли
словно марионеткой.
Всепроникающие язычки
обнаружили,
обнажили
все эрогенные точки,
запуская каждой из них
цунами чувств,
охватывающее тело
и подчиняя сознание,
которое уступало
такому сокрушительному напору,
отступая всё глубже и дальше.
Пока не исчезало почти полностью,
сдавая свой контроль
под лавиной удовольствия.
Откуда-то из глубин
рвался утробный рёв,
но спазмы горла перехватывали,
превращали его в сиплый хрип.
Судороги экстаза волнами
прокатывались по всему телу
в различных направлениях,
заставляя извиваться от наслаждения.
Каждая из эрогенных точек
источала эндорфинные импульсы,
превращая всё в
пульсирующий
оргазмирующий комок
с оголёнными нервами,
практически полностью растворяя
разум,
идентичность,
самоосознание
в урагане оглушающих чувств.
Внутренний мир вывернулся наизнанку,
нервная система охватила всё живое,
саму жизнь в её чистом виде,
высвобождая энергию из каждого атома
тела,
наполняя,
концентрируя собой пространство,
пока не переполнилось
и не
взорвалось...
***
пара изголодавшихся суккубов
урча
поглощала свой десерт
один или одна
поднял голову
и уставился
неморгающим взглядом
жёлто-зелёных глаз
завораживающе всматриваясь
в следующую жертву
