КРАТЧАЙШИЙ КУРС МУЗЫКАЛЬНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Борис Ихлов

Музыка должна высекать огонь из человеческой души.

Людвиг ван Бетховен

Поводом для написания данного курса явилось то, что в стандартных курсах приводятся ноты произведений, но не лучшие исполнения. В стандартных курсах не используются чьи-либо монографии… Нет, нет, нет! Поводом для написания данного «курса», который, конечно, никаким курсом не является, послужил феномен глухоты.

В современную эпоху всеобщего упадка, когда и Рубальская сойдет за поэтессу, стихи пишут все. И неважно, умеют или нет. Даже маленькие дети, если не умеют играть на скрипке, не ездят по ушам окружающим. Не то интернет-пользователи! Еще хуже те, которые восхищаются русской и советской поэзией и выкладывают ее в интернет с множеством ошибок, меняя одно слово на другое – словом, так, как они, ущербные, ее понимают. Еще хуже те, которые восторгаются всяческим рифмоплетством. Раньше я возмущался, когда читал отклики типа «божественно», «за душу берет» и т.п. Наконец, понял, в чем дело: не только в интернете, который забит всякой дрянью с «олбанским» языком и, не только в дурном кино, не только в извращении истории – сначала либерастами, потом сталинистами. Дело еще и в том, что правительства Ельцина-Медведева-Путина ввели по американским лекалам ЕГЭ, ввели тестовую систему, по призыву Жириновского сократили программы по физике, математике, русскому языку, литературе, убрали черчение, по призыву РПЦ убрали астрономию.

Поэзией дело не заканчивается. Дело еще и в том, что современное поколение воспитано виниловых фонотеках, а на деревянных лазерных дисках. Нетрудно найти на youtube видео с уличными музыкантами, которые исполняют, причем нещадно фальшивя, музыку Эннио Морриконе из фильма «Профессионал» (с Бельмондо). Музыка неплохая, душещипательная – но какие под видео комментарии! «Восхитительно!» «Божественно!» «О!» «Великолепно!» «Каково?!» «Браво!» И даже вот такой комментарий: «Под такую музыку Земля будет умирать…»

Меня заинтересовал еще один комментарий: «Хотя после Д. Гаррета никого не могу слушать, но это меня впечатлило…»

Для сведения: Д. Гарретт – это помесь скрипки и электроники, т.к. в отсутствие таланта парень вылезает на электронике. Музыку, которая целиком создана на основе электроники, музыку «не вживую» братья Стругацкие назвали «Хищные вещи века». Гарретт – это далеко не виртуозы Москвы, а с Давидом Ойстрахом или Андреем Корсаковым его сравнивать просто смешно. Когда на планете Плюк издают звуки «Мама, мама, ику-ику-ику-ы-ы-ы-ы» – народу нравится.

Для сравнения я разместил в качестве комментария концерт Вивальди для двух скрипок и органа d-moll

В ответ – гробовое молчание…

***

Итак, запоминайте: песня – это стихи, положенные на мелодию. В мелодии есть ритм: быстрый, медленный, ритм вальса (3/4), как в «Варшавянке» (2/4) и т.д. Стихи, положенные на ритм – это рэп, т.е. рэп – это песня, в которой от мелодии остался только ритм.

Каждая песня пишется в определенной тональности: до мажор (c-dur), ре-минор (d-moll) и т.д. Можно переходить из тональности в тональность – с помощью модуляции, простейшая – перейти сначала из минора в одноименный мажор, а затем сделать этот мажор доминантой того минора, к которому осуществляется переход. Можно поиздеваться над здравым смыслом и написать музыкальное произведение вообще вне тональности, это т.н. атональная музыка, ее пропагандист – Альбан Берг. Можно издеваться над слушателем в форме не просто дурацкой какофонии, а эдакой додекакофонии, любитель такого издевательства – Шёнберг.

Тональность определяет лад: мажорный или минорный. Но есть еще дорийский лад, ионический, есть пентатоника, где нельзя разобрать, радостные они или печальные.

Обычно слушатель любит консонансы, но без диссонансов нет музыки. В СССР большим любителей душераздирающих диссонансов был Альфред Шнитке.

Разделы музыкальной грамоты – сольфеджио, гармония, контрапункт, полифония, оркестровка (инструментовка). Современные инструменты – это «хорошо темперированный клавир», т.е. где звукоряд – по полутонам, это мандолина вместо лютни, флейта-пикколо вместо свистка и пр. Первые музыкальные инструменты – барабаны, буки, систры и пр. Их звуками заглушали крики детей, когда тех сжигали на кострах, принося богам в жертву. Кто видел фильм «Олеся», то знает еще один старый инструмент, весьма певучий – пилу. Есть инструменты, которые распространены лишь среди одного или двух народов, например, ситар.

В оркестровке учат делить инструменты на духовые, ударные и струнные, деревянные и медные духовые, струнные клавишные и щипковые и т.д. В последнее время в состав оркестров включают гармонь (баян, аккордеон), саксофон, балалайку, гитару и даже орган. Кроме того, во обиход оркестра вошли и электроинструменты, синтезаторы, электрогитары, в т.ч. знаменитый терменвокс.

Управление оркестром складывалось медленно: например, Бетховен умудрялся давать указания музыкантам даже ногой. Сначала дирижерской палочкой (батутой) стучали, потом стали махать по воздуху.

Любое музыкальное произведение имеет особую форму: сюиты, сонатную (экспозицию, разработку, репризу, финал, коду), рондо, трио, фантазии, этюда, вариаций, фуги, симфоническую форму, это опера, это оперетта, это концерт и др. Современные композиторы норовят уйти от традиционных форм и выдумывают всякие глупые «параметрные» формы, «открытые» формы и т.п.

Русская музыка

В России, как и в любой другой стране, музыка возникла в форме фольклора: народных песен и плясок под народные инструменты: гусли и пр. – но значительно позже, чем в Европе. Славянский лад – без си-бемоль в ля-миноре. Складывалась русская музыка медленно – изначально нот как таковых не было, а был церковный знаменный распев (чуть выше, чуть ниже, побольше выше и т.д.).

Первые русские композиторы, уровень которых вполне европейский, появились лишь в XVIII веке, когда первые русские оперы писали Бортнянский, Е. И. Фомин, сонаты – Хандошкин, песни и романсы – Алябьев (знаменитый «Соловей»). В XIX веке – Варламов, Гурилев, Даргомыжский, Верстовский.

Михаил Глинка поднял русскую музыку до европейской планки. Музыка Глинки нравилась Листу, Берлиозу. С синтеза славянской музыки и европейской, который осуществил Глинка, русская музыка выходит на европейский уровень. И эта музыка имеет весьма любопытное отличие от европейской, достаточно привести в пример «Кикимору» Лядова или «Полет шмеля» Римского-Корсакова.

Музыка Глинки не просто европейская, она вполне современна: слушаем вальс-фантазию, запись 1979 года в исполнении советского Большого симфонического оркестра ЦТ и ВР под управлением Владимира Федосеева

«Могучая кучка», группа русских композиторов под предводительством литературного критика Стасова, Балакирев, Кюи, Бородин, Римский-Корсаков, Мусоргский, окончательно утвердила мировой стандарт русской музыки. Эта музыка была поддержана такими великими исполнителями, как Антон Рубинштейн, певцами не просто мирового, но высочайшего уровня: Пироговым, Собиновым, Шаляпиным.

Слушаем арию Надира из оперы Бизе «Ловцы жемчуга» в исполнении Собинова:

Мой любимый из «могучей кучки» - Мусоргский, его «Картинки с выставки», по мотивам картин Гартмана. И более всех – «Гном». Хотя и «Половецкие пляски» Бородина из оперы «Князь Игорь» тоже хороши:

Трудно говорить о том, что какой-либо композитор лучше другого, но всё же вершины русской музыки – Чайковский и Рахманинов. Слушаем вальс Цветов из балета Чайковского «Щелкунчик» в исполнении оркестра Московской филармонии:

С изображением (исполняет Симфонический оркестр Мариинского театра, Валерий Гергиев - Tchaikovsky: The Nutcracker, Op. 71, TH 14 / Acte 3)

Загадка оперы «Иван Сусанин»

Михаил Глинка (не путать с литератором Федором Глинкой) считается основателем, основоположником и т.д. Однако его попытка написать славянскую, не европейскую оперу (которую назвал из конъюнктурных соображений не «Иван Сусанин», а «жизнь за царя») была принята светским обществом, в том числе Николаем I, в штыки.

Писавший либретто придворный поэт барон Егор Розен выдавал, к примеру, такие перлы (для квартета):

Так ты для земного житья

Грядущая жёнка моя.

Глинка пытался сопротивляться, но барон был непреклонен: "Ви нэ понимает, это сама лутший поэзия".

И еще:

Супостатов мы найдем,

Хищников поймаем –

Перережем всех ножом,

С криком растерзаем!

Волку серому дубьём

Череп размозжаем!

Да, конечно, опера не сходила со сцены вплоть до 1917 года. Но.

Чайковский писал сестре: «Опера, собственно, и не шла, ибо, как только поляки появлялись, весь театр вопил: «Вон поляков» и т. д. В последней сцене 4-го акта, когда поляки должны убить Сусанина, актер, исполнявший эту роль, начал драться с хористами-поляками и, будучи очень силен, многих повалил, а остальные... [сами] попадали, и торжествующий Сусанин удалился невредим, махая грозно руками и при оглушительных аплодисментах москвичей».

Царь присутствовал на премьере, не дослушал и, уходя, заметил примерно следующее: «Такое нужно слушать только черни».

Естественно, в СССР оперу с таким дурацким либретто долгое время не разрешали, пока Городецкий не написал приличный текст. Кроме того, первоначальное либретто было откровенно монархическим.

Причина возврата оперы проста: Сталин фактически стал царем всея Руси и решил поменять мнение советских граждан о монархах. Из классовых врагов они в одночасье превратились в радетелей государства с одной стороны и в «народных царей» - с другой. В первую очередь – Иван Грозный и Петр I.

В письме к матери Глинка так говорил о реакции царя: «Государь-император изволил меня позвать в свою ложу, взял меня за руки, благодарил меня и долго беседовал со мною…»

Можно ли доверять источнику?

Современные источники утверждают, что царь Николай I поддержал и идею оперы, и ее постановку, сам назначил автора либретто и в благодарность за патриотизм и в целом за содержание оперы вместо оплаты подарил Глинке перстень с сапфиром, окруженным бриллиантами. Но это всего лишь легенда. Потому что по другой легенде царь приказал выдать Глинке 4000 рублей.

С другой стороны, эта версия наталкивается на воспоминания В. Ф. Одоевского, который писал, что светское общество не знало, как реагировать на оперу, поскольку не было в курсе реакции царя.

Кроме того, Фаддей Булгарин, стукач 3-го отделения, который ничего не смыслил в музыке, но не мог не знать мнения царя, высказался об опере следующим манером: «Кучерская музыка». И действительно: Глинка как-то услышал песню одного кучера, который его вез, запомнил ее и вставил в оперу.

Кроме того, друзья Глинки, Пушкин, Жуковский, Вяземский и др., были вынуждены написать совместный текст в поддержку оперы – если б она была положительно принята, незачем было что-то писать.

Не повезло поначалу и другому творению Глинки. В ноябре 1842 года состоялась премьера «Руслана и Людмилы». Зрители встретили её холодно. По выражению Глинки, они «аплодировали очень недружно», критики нападали на декорации, а император вовсе не досмотрел постановку, демонстративно покинув оперу ближе к концу.

Новый монарх, Александр II, на поддержку которого Глинка рассчитывал, оказался холоден к «славянской» музыке.

Какой бардак царил в головах и у левых, и у правых в России того времени, можно судить по отзывам.

Либералы ругали Глинку за верноподданичество, монархисты – за слишком красивую музыку в польском танце (полонез во 2-м действии):

Стасов в письме Балакиреву ругал «подлого холопа Сусанина», Балакирев защищал Сусанина, но называл Глинку идиотом. Сегодня историк Владимир Мединский читает лекции по русской истории и, опять же не понимая мотивов поведения Глинки, наоборот, объявляет верноподданичество, холопство чем-то позитивным.

Непонимание широко разлилось по стране… Идею верноподданичества и Сусанина подал Глинке Василий Жуковский – продвинуть оперу под вывеской патриотизма как «троянского коня».

Конечно, в каждую постановку оперы впихивали «Боже, царя храни», вообще оперу изуродовали. Но разве у Глинки был иной выход?

Единственные, кто понял, были друзья Глинки.

Через несколько дней после премьеры 27 ноября (9 декабря) 1836 года в петербургском Большом театре на дружеском обеде в честь Глинки у А. В. Всеволжского был сочинен «Шуточный канон»:

1 куплет — Жуковского:

Пой в восторге, руский хор,

Вышла новая новинка,

Веселися, Русь! Наш Глинка —

Уж не Глинка, а фарфор!

2 куплет — Вяземского:

За прекрасную новинку

Славить будет глас молвы

Нашего Орфея — Глинку

От Неглинной — до Невы.

3 куплет — Жуковского:

В честь столь славные новинки

Грянь, труба и барабан,

Выпьем за здоровье Глинки

Мы глинтвеину стакан!

4 куплет — Пушкина:

Слушая сию новинку,

Зависть, злобой омрачась,

Пусть скрежещет, но уж Глинку

Затоптать не может в грязь.

Западно-европейская музыка

Стоит отметить разницу: скажем, в античной Греции, т.е. за несколько веков до начала новой эры, греки знали лиру, флейту, кифару и обязательное обучение молодежи музыке.

Предшественницей оперы считают древнегреческую трагедию, где диалоги чередовались с сольным и хоровым пением и с напевной рецитацией в сопровождении кифары или авлоса.

Римский философ Сенека описывает состав инструментального ансамбля, игравшего между боями гладиаторов, в том числе гидравлос – предтечу органа.

Основы современной музыкальной культуры закладывались в Средневековье, в формах церковной музыки. Это был один источник. Другой – менестрели, миннезингеры, трубадуры, труверы.

Еще носителями не церковной музыки были шпильманы (жонглеры, гистрионы, в России - скоморохи), они совмещали умения фокусника, инструменталиста, декламатора. Их преследовала церковь.

Относительно современная опера появилась в Европе примерно за 2 столетия до ее появления в России.

В 1637 году в Венеции открылся первый публичный оперный театр Сан-Кассиано,

Практически вся оркестровка пришла в Россию исключительно из Европы: скрипка, альт, виолончель, контрабас, флейта, гобой, фагот, валторна, тромбон, арфа, рояль, треугольник и т.д., оттуда же перекочевали и все основные музыкальные формы.

XIX век

Кто время целовал в измученное темя,

С сыновней нежностью потом

Тот будет вспоминать. Как спать ложилось время

В сугроб пшеничный за окном.

Можно вспомнить Монтеверди, Люлли или Букстехуде, но одним из первых крупных европейских композиторов был Вивальди. Антонио Вивальди, гений минора, написал свыше 500 концертов, 27 опер, сочинил множеств сонат, ораторий, кантат. Два других величайших композитора, Гендель и Бах, многое взяли у Вивальди и часто его цитировали в своих музыкальных произведениях.

Вивальди, Гендель, Бах – это прорыв человеческого в церковное, очеловечивание духовного, то есть, придание духовному его истинного значения. И Гендель, в частности, не чуждался политики.

В январе 1728 года в Лондоне прошла премьера музыкальной политической сатиры «Опера нищего». Ее авторами были поэт Джон Гей и композитор Иоганн Пепуш (с которым Гендель был знаком). Герои

оперы: нищие, бродяги, бандиты. Они жестоко высмеивают нравы английской аристократии и издеваются над канонами итальянской оперы. Основой для музыкального оформления «Оперы

нищего» стали популярные английские, шотландские и ирландские песни и танцы. Марш Генделя из его оперы «Ринальдо» стал хором разбойников из 2 действия «Оперы нищего». Сатира имела громадный успех и сильнейшее влияние на вкусы английской публики. Королевскую Академию пришлось на время закрыть.

Мотивам Возрождения обязано творчество Глюка, однако максимально отход от церковной темы к светскости обозначился в т.н. Венской школе: Гайдна, Моцарта, Сальери и Бетховена.

Пушкин, написав поэму «Моцарт и Сальери», оказался жертвой фейка. Во-первых, диагноз «отравление» был сделал врачом, который не видел труп Моцарта и лишь знал по описанию, что труп разбух. Этот диагноз оказался неверным. Во-вторых, у Сальери не было ровным счетом никаких мотивов, тем более, зависти, чтобы травить Моцарта – на состязании опер творение Сальери имело оглушительный успех, а опера Моцарта с треском провалилась, Сальери приглашали в учителя к своим детям богатейшие семейства Австрии, наконец, Бетховен называл Сальери своим учителем.

Бетховен не часто был обласкан богатеями и властями, у него было 6 пар башмаков, чем он весьма гордился. Он был уродлив, но это уродство делало его лицо необычайно выразительным.

Музыка Гайдна и Моцарта, разумеется, блистала новизной, но по форме она была вполне канонической, соответствующей представлениям светского общества той поры. Бетховен принадлежит к Венской школе, однако его музыка резко отличается от творчества Гайдна и Моцарта, это революционная музыка. Ее воспринимали как варварскую, но признавали ее необычайную красоту.

Бетховен не преклонялся перед царственными авторитетами. В 1804 году Бетховен пишет 3-ю симфонию и посвящает ее Наполеону. Увы, герой оказался обыкновенным тираном, начал душить революцию, и Бетховен в ярости рвет титульный лист. Новое название симфонии – Героическая.

Говорить о Бетховене можно бесконечно, лично для меня лучшее его произведение – 23-я соната, «Аппассионата», но не просто «Аппассионата», а лишь в исполнении Святослава Рихтера:

… Кто веку поднимал болезненные веки –

Два сонных яблока больших,

Тот слышит вечно шум, когда взревел реки

Времен обманных и глухих.

В то же или почти в то же время творили такие выдающиеся композиторы, как Вебер, Кригер, Скарлатти, в XIX веке – Мендельсон, Шопен, Шуберт, Паганини, Ференц Лист, Иоганн Штраус, Берлиоз, Шуман, Рихард Вагнер, Джузеппе Верди, Жорж Бизе, Сезар Франк, Сен-Санс, Брамс, Берджих Сметана, Дворжак, Эдвард Григ, Морис Равель, Шарль Гуно, Дебюсси, Сибелиус и другие. Но Венская школа осталась непревзойденной.

Потерять с умным

«Ты, о которой я плачу во сне в бедной постели. Ты, чьё имя уснуло во мне, как в колыбели. Ты, что припомнив меня в поздний час, не спишь, быть может, — не именуй это чудо, что нас всегда тревожит, пока мы живы! Ты на влюбленных взгляни, но не слушай, что скажут они: слова их лживы. Ради тебя я один. Тебя запомнил одну я. Ты, как прибой, подступаешь, тихо волнуя шумом и шелестом пен. Многих я обнимал и многих утратил давно я. Ты рождаешься вновь, ты навечно со мною. Я не коснулся тебя, но взял тебя в плен…»

«Срываю вереск, осень мертва. Шуршит трава, аромат увядания, осень мертва. На земле, ты должна понять, мы не встретимся больше. Но встречи я буду ждать…»

В 1985 году мы с университетским историком Славой Раковым вместе учились в аспирантуре МГУ. Слава предложил мне что-то вроде теста: рассказать о поэзии Пастернака. Я что-то выдавил из себя, и Слава засмеялся: «У меня получилось не лучше. А теперь послушай, как о Пастернаке говорит Цветаева, ну, например, 1.2.1925 она пишет ему: «Наши жизни похожи, я тоже люблю тех, с кем живу, но это доля. Ты же воля моя, та, пушкинская, взамен счастья» (Пушкин – «На свете счастья нет, но есть покой и воля» - из стихотворения «Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит»). Слава долго еще читал, и я все больше понимал, что моё восприятие мира грубо, неразвито, в сравнении с Цветаевой это как мычание…

То есть: душа должна научиться не просто слушать, но слышать. Душа должна научиться говорить. Чтобы понимать картины Энгра, Рёйсдаля, Эль Греко, Константина Васильева, Сислея, Писарро, Лентулова, Альбера Марке, Филонова или Тёрнера, скульптуры Родена, Коненкова, Эрнста Неизвестного, Голубкиной или Мухиной, душа должна научиться не просто смотреть, но видеть. Увы, нынешнее поколение – глухое, немое и слепое. Жертвы перестройки.

До 4 класса все предметы в советских школах вела одна-единственная учительница. В Англии это, наверно, соответствует primary school. В пятом классе на каждый предмет – свой учитель.

Многие ли школьные учителя пения могут играть сонаты Бетховена? В нашей 97-й школе Юрий Васильевич Коршунов играл нам, пятиклассникам, сонаты Бетховена и приступал с расспросами: «О чем это?»

Наш класс «А» читался задиристым, с плохой дисциплиной, но со светлыми головами. Нашу классную руководительницу, Ликову Руфину Викторовну, мы любили, она единственная могла держать у нас дисциплину. Прочие классные руководительницы, которых нам назначали, когда Руфина болела, вскоре в ужасе сбегали. Сравнивая наш класс с параллельным классом «Б», учительница литературы Раиса Моисеевна Файн говорила: «Луше потерять с умным, чем найти с дураком».

У «Лунной сонаты» Бетховена, посвященной графине Джульетте Гвиччарди, есть две трактовки. Первая, примитивная, принадлежит поэту того времени Людвигу Рельштабу, она сравнил музыку с волнами Фирвальдштетского озера, накатывающимися на берег.

Класс «Б» на расспросы Коршунова ответил гробовым молчанием, а наш класс «А» с ходу, без всякой задержки, воспроизвел обе трактовки. Сережа Худына, вполне посредственный на фоне класса ученик, который не ходил в музыкальную школу и не мог знать о Рельштабе, сказал: «Это будто волны накатываются на берег». Неудовлетворенный Коршунов поднял меня, и я, который тоже еще не ходил в музыкальную школу, пролепетал: «Это переживания человека».

Слушаем «Лунную сонату» в исполнении Сергея Доренского:

В 60-е годы в СССР еще оставалось много людей, общество еще не было паукообразным, как сегодня. Не нужно было выдумывать бога, потому что богини ходили по улицам, и эти богини были самых разных возрастов… В 3-м классе средней школы, когда автору этих строк было 10 лет, он умудрился воспылать к своей однокласснице. И так, что это тревожило по ночам еще долгие годы, даже после сорока. И… благодарен судьбе, потому что ничего лучшего в жизни не было. Старый проигрыватель, виниловая пластинка… соната Гайдна была тождественная осеннему пейзажу за окном, стаккато дождя, тождественна ее жестам, тождественна движениям души в такт ее жестам… Неужели не слышно, о чем эта соната? Однажды Коршунов в школьную большую переменку наигрывал ее сам себе, поглядывая то на нее, то на меня… Гайдн, соната №20 до минор, исполняет Святослав Рихтер:

А еще… соната №17, она называется «Буря», но посвятил ее Бетховен своей возлюбленной (исполняет Михаил Плетнев, Москва, 2020):

Конечно, о любви говорит каждый этюд Шопена, говорит искренне, но сдержанно. Однак в один ряд с произведениями Бетховена ставит Шопена его «Революционный этюд», который точнее всех играет Рихтер:

Сегодня голубь ворковал у вас в окне.

На желобах, как рукава сырых рубах,

Темнели ветки. Накрапывало. Налегке

Шли пыльным рынком тучи,

Тоску на рыночном лотке

Боюсь, мою баюча…

Когда ваш покорный слуга учился в 2-м классе, отец раздобыл учебники для английской школы и стал меня по ним обучать. В 5-м классе мама объявила, что собирается меня переводить в английскую школу. Я устроил скандал, кричал, хрипел, рыдал – и родители отступили.

После 8-го класса она продолжила учебу в музыкальном училище, и я без всяких скандалов сдал экзамены и перешел в физико-математическую школу.

Мне хочется бежать от своего порога –

Куда? На улице темно.

И словно сыплю соль мощеною дорогой –

Белеет совесть предо мной.

Новое время. СССР

За гремучую доблесть грядущих веков,

За высокое племя людей

Я лишился и чаши на пире отцов,

И веселья, и чести своей.

Мне на плечи кидается век-волкодав…

XX век многое изменил, уже в 90-е композиторов XX столетия стали заносить в графу «ретро», но XIX век в музыке и Бетховен остаются для меня непревзойденными.

Конечно, среди его фортепианных сонат выделяется №8, «Патетическая», слушаем в исполнении Плетнева:

И не только, еще множество других замечательных сонат, симфоний, концертов. Однако вершиной творчества Бетховена считаю его «Аппассионату» (№23).

Играет лучший ее исполнитель и лучший исполнитель Бетховена всех времен и народов Святослав Рихтер:

В советский период русская музыка оставалась на мировом уровне, это Стравинский, Скрябин, Танеев, Мясковский, Глазунов, Шостакович, Прокофьев, Хачатурян, Родион Щедрин, Свиридов, Шнитке. Музыка Прокофьева была столь нова для несколько патриархального российского склада, что Мясковский высказался о нем следующим образом: «Какую змею мы пригрели у себя на груди!» Можно было подумать, что Стравинский – это ласковая кошечка. Хотя в его «Движениях» нет ничего заумного (исполняют Святослав Рихтер и Тульский камерный оркестр «Ричеркар», 1985)

Не говоря уже о «Петрушке», которого обожали советские дети. Стравинский – это никак не супрематизм и даже не кубизм.

Я опускаю множество фамилий, Гречанинова, Глиэра, Гнесиных, Гедике, Хренникова, Майкапара и пр., которые извели меня еще в музыкальной школе.

Мы помним вальс Михаила Глинки, помним «Вальс цветов» Чайковского, добавим: вальс из балета Чайковского «Спящая красавица»

"Сентиментальный вальс" Чайковского

Вальс Грибоедова

Вальсы советских композиторов - тоже лучшая музыка XX века.

Арам Хачатурян, вальс к спектаклю по драме Лермонтова «Маскарад»

Шостакович вальс из фильма Первый эшелон

Шостакович, 2-й вальс

Свиридов, вальс из пушкинской «Метели»

Советский Союз хранил традиции!

В 2023 году самими популярными операми считаются «Травиата», «Кармен», «Богема», «Тоска» и «Волшебная флейта». Из русских опер – только «Евгений Онегин» и «Пиковая дама» Чайковского входят в 50 самых популярных.

Мир не замечает оперы «Франческа да Римини» Рахманинова, «Мавра» и «Происхождение повесы» Стравинского, «Любовь к трем апельсинам» Прокофьева, «Нос» и «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича, не говоря уже об операх Шнитке.

Много ли вы знаете выдающихся композиторов XX века? Чуть-чуть Григ, немного Малер, чуть больше – Дебюсси, Пуччини, Сарасате, Равель, Рихард Штраус, Сибелиус, Хиндемит. В основном - Гершвин, Габриэль Форе, Эрик Сати, Пьер Булез, Ральф Воан-Уильямс, Эдуард Элгар, Макс Рихтер, Бела Барток, Лучиано Верио, Бузони, Элиот Картер… Но ни хоры Джона Кейджа Бенжамина Бриттена, ни орган Пуленка, ни «Вестсайдская история» Леонарда Бернстайна, ни заунывные или дерганые дуэты для 2 скрипок Белы Барток - не сравнятся с Прокофьевым, Шостаковичем. Свиридовым.

Сохрани мою речь навсегда

За привкус несчастья и дыма,

За кольцо кругового терпенья,

За совестный деготь труда…

Ноябрь 2023