Часть пятая. Друг

Есть особняк, милее многих,

Ведь в нём жила моя семья,

И этих комнат одиноких

Мне не заполнить. Помню я

 

Как здесь играли мы с сестрою,

Как я подтрунивал над ней,

Но в сердце были мы одною

Единой жизнью, плотью всей.

 

В том старом зеркале, где тени,

Как будто силуэт мелькнёт,

И ускользнёт моё виденье,

Как будто солнышко зайдёт.

 

Пусть говорил я ежедневно,

Что граф наш не достоин жить,

Я всё ж, храню его от гнева

Тех, кто желал его убить.

 

И что-то в глупой голове

Моей всё больше изменялось.

Зачем остановил я смерть?

И что во мне тогда сломалось?

 

Он мне как брат был, день за днём,

Желая жизнь ту сделать адом,

Я в жизнь ничто не произвёл,

Пусть с уст моих срывались ядом

 

Лишь обещанья вечных мук.

Он жил в моём дому как пленник.

Но я б хотел, чтоб это вдруг

Всё стало недоразуменьем.

 

Узнать бы, что она жива,

Вернуться бы назад в то время,

Но это снова лишь слова,

Мечты, бесплодные сомнения.

 

А граф, я вижу, он скорбит.

Но, ничего не объясняя,

Мне только сердце бередит

Его тоска и жизнь немая.

 

Он сам приносит мне поесть.

Он мне прислуживает в бане,

Он стал слугой, но эта месть

Его ни чуточку не ранит.

 

И мне не нравится совсем,

Когда со злостью я взрываюсь

И бью его. Летят со стен

Картины, рамы разбивая.

 

Дерёмся не на жизнь, на смерть.

И останавливаясь снова,

Бросаем саблю, нож, ремень,

И он уходит в сумрак комнат.

 

Убить его мне не посметь.

И он меня не убивает.

Хотя он мог бы, но, заметь,

Он даже кровь мне не пускает.

 

В объятьях я его бы сжал,

Простил все прошлые обиды,

Но не могу забыть тот бал,

Когда сестра была убита.

 

Я был девицей увлечён,

А граф искал свою супругу.

Он обречённый вышел вон,

Ведь сам я в сад отправил друга.

 

В саду её с утра нашли.

На шее яркий след от пальцев.

А он скрываться не спешил,

И сразу мне во всём признался.

 

И если б он ещё соврал,

Мне было бы не так паршиво,

Но он и сам как будто знал,

Что не смогу его казнить я.