Не мы ль, друг мой…
Мой друг, пишу, ведь только в силах ты понять,
Что есть постыдное для пепла из отваги,
В дни бутафорской славы и бравады,
Что возрастает на поприще души опять…
Ты видел этот бесконечно праздный люд?
Да, тот что смеётся постоянно!
Кидает вечно саркастические фразы
И пляшет на руинах дедовских потуг?
Они хотят ходить лишь на пиры
Во дни безвкусия разврата
И всё кичуясь свободы постулатом,
Втуне замаливают тяжкие свои грехи
Всё чванством веет от мотовских кутил
Жеманны и до отвратности белы
Накрыты похотью их праздные столы
И звякают те кубком Вакха золотым!
И льются речи, вульгарным слогом осрамлённы,
Вдобавок бестолковы и глупы,
Но вечно говорят, мол мало им!
Хотят ещё, и сравнивают с непосильностью времён былых…
И это скупое без изюминок убранство,
Авангардное искусство, музык темп!
Нам говорят что это постмодерн!
Но ощущение затянутого декоданства…
И я спрошу: не мы ль, друг мой,
Те отголоски трезвости былого?
Те просветленья из забвения лихого,
Что будут двигать дале ось земли?
А где Фемида, что рассудит здраво?
Где Бог? Не уж то он, всевышний, спит?
А Император что беспристанно бдит?
И приведет судьба ль нас к пьедесталу?
Да, я не спорю, и мы с тобой не слишком то чисты’
Мы часть надменно-злой затеи
Уже пустили в наши двери,
Но неужель с тобой мы не сильны?
Не уж то мы наш обелиск сознанья
Не держим в трезвости ума?
Все сторонясь от плена барахла
И не закладываем наш дух в бесстрашье наказанья?
И вот, сквозь вакуум бесконечных слов,
В заброшенном ристалище идей,
Мы вязнем в бестолковости речей,
Переиначивая то что греки говорили всем давно.
Доколе? Что нам делать друг?
Или взаправду все идёт по плану?
А мы лишь сочинили новую браваду,
По-детски думая что только мы потащим плуг?
И всё же кто нас судит? Демиург?
Действительно, какая ж сила
Всё взвесила и космосом вершила
Процессы, циклы и идеи жалких слуг?
И мог ли каждый бонвиван
Такой трофей от жизни получить?
Что бы невежи и невежды жажду смысла погубить
Нашли в утехах плотских свой самообман?
Ведь нету даже показного фарисейства
Чтоб оправдать жеманность этих лиц;
То выглядит скопленьем напыщенных тупиц,
Ужимки и издевки линчевателей социализма…
И всё вопрос проскакивает на строчках монолога:
А судьи кто? За древностию лет
К свободной их вражда непримирима? Нет?
Любимы Богом? Дай ответ! А дале место для чужого слога…
