Женский силуэт в ночной аллее
У небезызвестного всем халифа Гарун-аль-Рашида
имелась привычка гулять по Багдаду переодетым,
дабы самому знать, что происходит в его столице.
Степанову, недавно ставшему директором машзавода,
переодеваться для этой цели вовсе не требуется —
на заводе никто из рабочих в лицо его не знает.
Ходит себе по территории какой-то толстый дядька,
с виду похожий на типичного колхозного бригадира,
щёлкает фотоаппаратом, что-то бубнит себе под нос.
А завод живёт своей жизнью — матерятся грузчики,
гудит от напряжения высоковольтная подстанция,
работают станки, кран-балки перемещают грузы.
Степанову тоже хорошо — никто не лезет с вопросами.
Он меряет шагами нескончаемые гектары площадей,
убеждаясь, что столько земли заводу уже ни к чему.
Заодно присматривается к процессу производства,
подмечая, какой участок в цехах сегодня филонит,
слушает, о чём говорят между собой пролетарии.
Вечером Степанов едет на доклад к "хозяину",
чертит красным карандашом новые границы завода,
рассказывает, как он устроит будущее предприятие.
"Хозяин" Миша Дубов, бывший капитан-ракетчик,
злится и ругается, он "купил" завод как металлолом,
ему совсем не хочется влезать в рискованный бизнес.
Но лихой проект Степанова вкусно пахнет прибылью,
есть шанс взметнуть пошатнувшуюся Мишину репутацию,
подняв с колен "градообразующее предприятие".
Тут-то и происходит то самое судьбоносное событие,
которое отразится на всём дальнейшем повествовании.
Есть у Дубова свой человечек, бывший мент Чижиков,
который приставлен "хозяином" следить за всеми —
чтоб никому на заводе служба мёдом не казалась.
Чижиков, морщась от язвы, аккуратно докладывает,
кто и что на заводе тырит, как и когда вывозит.
Степанов краснеет, как помидор с бабушкиной грядки.
А ещё на заводе действует самый натуральный бордель.
В сауну, расположенную где-то в мрачных лабиринтах,
едут гулять чужие люди и возят с собой падших женщин.
Степанов, хотя и слышал про сауну, но сам там не был.
У него зарплату людям платить нечем, какая сауна?
Ходят желающие, моются-парятся, что тут страшного?
У Степанова жена, двое детей, работы через край.
Какие приключения? А люди пусть живут как хотят,
у нас каждый имеет право на свою личную жизнь.
Но Мишу Дубова не трожь, с Мишей прочь сомнения!
Лёгкий на подъём, он с матюками выскакивает на улицу:
— Поехали, разгромим это чёртово гнездо порока!
На дворе скоро полночь, чёрные джипы летят к заводу,
мелькают аспиды-тени, прожектора режут тьму на куски,
Миша азартно мчится во главе отряда, отыскивая сауну.
Ночной завод смотрит на юрких незнакомцев неласково.
Здесь кипит иная, непонятная постороннему глазу жизнь.
Можно ненароком и огрести от какого-нибудь встречного.
Двери сауны заперты, начинаются невнятные переговоры.
Угрожая расправой, Миша требует немедленно сдаться,
а люди внутри спьяну не понимают, что происходит.
Начальник охраны пытается урезонить "хозяина",
но осатаневший Миша закусил удила и потерял лицо —
он прыгает у двери, словно огромная обезьяна.
За спиной Степанова шепчутся что-то осознавшие коллеги.
— Боже мой, какой пассаж! — слышит Степанов. —
Надо что-то делать, надо срочно убрать его отсюда!
До разбушевавшегося Миши наконец что-то доходит,
он убегает в литейку — там якобы нашли пьяного кузнеца.
По сути, что такого? Трезвым в том аду оставаться нельзя.
Посетители сауны срочно эвакуируются в автобус.
Степанов смотрит — ба! знакомые всё лица!
Депутат, прокурорский, военное начальство...
К Степанову подходит человек, очень похожий
на председателя Законодательного собрания:
— Передай своему шефу, что он м-мудак! Тьфу!
Взревев, переполненный автобус исчезает в ночи.
Из цеха выскакивает раздосадованный Миша,
начинает орать на появившуюся заведующую сауной:
— Вы заведующая этого борделя? Вы что тут развели?
Статная высокая красавица смотрит на него с вызовом:
— Я развела?! Я деньги взяла и дверь им открыла!
Хочется вам — запретите эту вашу сауну, и всё!
Я тут мою, убираю — тоже мне, нашли разратницу!
— Степанов, ты понял? — жарко шепчет Дубов. —
Ты видел? Это страшная женщина! Она тут хозяйка!
Поклянись мне, что уволишь её и закроешь сауну?
Степанов кивает, зная, что Миша теперь не отцепится.
Всё ясно, не в том драма, что на заводе есть сауна.
Драма в том, что Мишу туда не зовут пьянствовать,
опасаясь его буйного характера и болтливого языка.
Степанов смотрит вслед уходящей в темноту женщине,
с горечью думая о том, что правильно говорят:
"На свете есть одна женщина, с которой ты счастлив.
Но она почему-то всегда принадлежит другому..."
Через три долгих года они наконец-то поженятся.
А сауну? Сауну, конечно, придётся закрыть...
