По следам ещё идущего КВД...
Автора узнаем позже...
Девочке показалось, что небо будет всегда синее…
По мотивам личной истории
Надежды Сергеевны Аллилуевой
Девочки любят сильных мужчин – взрослых.
Мамы дочкам плетут косы
(или еще косички),
вплетая в них алые и белые ленты.
Короткие, в крайнем случае – по колено,
шьют платья в горошек и яркий цветочек
(ах, какой милый ситчик!)!
Не замечают, как восторженно дочки смотрят на сильных мужчин – взрослых:
у девочек уже прошло время вопросов,
теперь они жадно ждут восклицательных знаков и многоточий…
Девочкам – лидочкам, надюшам, наташкам –
конечно, немного страшно,
когда шершавые руки ложатся на их тонкие плечи,
платьица падают на сандалии, гаснут свечи,
и трещит белоснежный батист рубашек…
Но страшно только чуть-чуть, а вообще отважно
они закрывают глаза и ныряют в омут
любопытства ли, страсти, ощущений, ещё не знакомых,
а просыпаются только лет через десять,
щурясь близоруко – до рези, –
или не просыпаются вовсе.
И, устав в свои неполные двадцать пять от бабских юбок,
терпеливо несут крест однолюбок,
а может, и не крест, а хомут бесовский…
Девочки выросли, от них теперь веет холодом,
не потому что боятся прослыть шлюхами –
просто, минуя молодость, они выросли сразу старухами,
и дрожащая радость прикосновения давно уже стёрта –
ещё между вторым и третьим абортом.
Счастье теперь бывает недолгим: если дети уснули,
можно тихо встретить рассвет, как благую весть.
Но бессонный закат, разбавленный то ли кровью, то ли киндзмараули,
слепит глаза.
И кинза…
Господи, как невозможно пахнет кинза,
откуда она здесь?
…кажется, так же пахло тогда от него – большого и сильного,
когда он смеялся уголками рта,
пронзительно смотрел глазами-маслинами,
а потом ее, мелкую, взял на руки и прижал к себе.
И девочке показалось, что небо будет всегда синее,
а на пустошах волшебно вырастут города,
и никогда – слышите? – никогда
не будет бед...
======================================================================
Поздно, поздно...
-Боже мой, ты пришёл, чтоб спасти...Расскажи,
Как сумел обойти бесконечные и страшные миражи,
как попал в мой давным-давно разрушенный мир?
Знал, наверное, что мне надоел волчьих тварей разнузданный пир...
Как прошёл мимо битых колонн, разоравшихся хрипло ворон
на телах бездыханных палачей, разорённых безбожниками церквей?
Как сквозь пепел сожженных стихов, хороводы мужских голосов,
какофонию выбитых нот, ты дошел до закрытых ворот?
- Ну, прости, прости, девочки любят сильных мужчин –
взрослых. А ты был долговязый и желторотый блондин...
Неустроенный милый ботаник, близорукий очкарик...
-Знаешь, счастье семейное было недолгим...
полетели в лицо окурки и апельсиновые корки.
Я жила в чёрном поле полынного зла,
а вокруг зеркала, зеркала, зеркала
кривые... Ненавистные и ледяные...
- А сначала любила рябого усатого деспота, веришь?
Молодая и глупая девочка...Жаль, ничего не изменишь...
Как колотится бешено сердце израненное и обиженное...
Пустота, пустота... чувства, помыслы напрочь выжжены...
Боже мой, ты пришёл... только поздно, поздно...
Уже катятся с неба на землю звёзды...слёзно...
