Агнешка Бакаутова
Агнешка Бакаутова
микро-поэмка
1. (навроде пролога)
Злил всегда соседей люто
тем, что не ломал костей,
прыгая без парашюта
в море низменных страстей...
Там же, рядом с парашютом,
ржаво акваланг лежал, -
прапор секса Бакаутов
без страховки море знал.
Раздражал примером личным, -
там, где прапор - дикий секс.
Прапорщик на море - мичман,
звание на море - вес!
Мичман ни на грош не пешка,
у него в глубинах трон...
Вдруг из пены - дочь Агнешка!..
Донырялся, царь Тритон.
Сказано ж - предохраняйся!
А иначе на кой шут
нам представлены девайсы -
акваланг да парашют?!
Есть трофей - как сельди в бочке
сотня девичьих сердец.
- Бонусом примите дочку,
вот вам метрика, отец!
Раньше не стояли рядом
у героя страх и страсть.
Нынче пот промозглым градом,
сжалась "викингова пасть".
Спас девчонку от приютов
дальний дядя Автандил.
А распутник Бакаутов
погрузился и не всплыл.
2.
Время шло. Росла Агнешка.
Век, с ним всё, пошли на слом.
Хочешь жить - торгуй, не мешкай,
лучше нефтью, чем таблом.
Новый век придумал смену -
поколение лотка.
Ценности теряли цену,
шли сначала с молотка.
Wind of Change всем мылил холку,
так, не ветер, а сквозняк.
Нищие на барахолках
отдавали за пятак,
что вчера казалось крепким,
но размазалось в гламур,
скрепы переплавив в скрепки,
штык перековав в шампур.
Изменилась жизни школа -
учит жить и вкривь, и вкось.
Всё на пене кока-колы
замешалось, склеилось.
У Агнешки папы гены -
прямо козырь в рукаве, -
ведь сама она из пены
родилась на этот свет.
В ипотечной жить квартире
ей предписано судьбой,
в мутном, суррогатном мире,
смутно зная про иной.
3. (отступление, ради которого всё задумано)
Сплошь стеллажи в побрякушках,
в виде дешманских лаж -
из Туапсе ракушки
да барахло "крымнаш".
И не нужны Агнешке
мыслей страничных тлен,
Горький, который Пешков,
Клеменс, который Твен.
Бусы из лазурита
навезены с югов.
Выставлены на Авито
Хемингуэй с Гюго,
Драйзер, не модный боле,
Гессе - так вовсе бред.
В хогвартской средней школе
литературы нет.
Библиотеки смыло -
мало "Ашанам" мест.
Плакать как раньше было -
неблагодарный крест.
Где пьяный дед в сортире
с книгой - эстет манер...
Самым читающим в мире
был наш СССР.
Каждый том был рандомен,
зачат в очередях.
Книга в советском доме
отодвигала крах
знаний и осознаний,
дум непустых голов;
от честных душ воззваний
к анорексии умов
длила путь всяко-разно.
Знали с кем спать, что спеть,
жили светло, не грязно.
И получалось ведь!
В омской глухой обороне
был коммунизм и сдох.
Ленина слил Лимонов.
Будем искать подвох?
Мир свой намокший памперс
гордо, как флаг, несёт.
Маркса зарезал Маркес,
всё победил Басё.
Всё б ничего, но мало.
Знамо - лиха беда
для всех начал начало,
эй, растяни меха!
Как по команде, съехав,
крыши стремглав - в запой.
Где теперь с Ванькой Чехов,
иль с Филипком Толстой?
Спреем - как есть - перцовым
кто-то в лицо въе&ал.
Императрица Донцова
правит сегодня бал.
4. (эпилог)
Вот. Теперь Агнешка губы
дует, силиконит грудь.
Стал портрет чертами грубый,
чёрств язык, размыта суть.
Всех магнитят искажения.
Чувств открытость - не твоё.
Мур и Суэйзи в "Привидении"
в сердце не воткнут копьё.
Всех страшит не то, что страшно.
И не истина в вине.
И мурашки от ромашек
не копытят по спине.
В кремль направлены стремления.
Но гниёт родной вигвам.
Не от тех слов выделения,
не такие и не там.
Бреши в логике, как вешки,
все извилины - в узлы...
Я и ты, мы все - Агнешки,
сиры, сИроты и злы.
Проблеск скор, а глупость вечна.
Мёда нет в пустотах сот.
Ай, спасибо, хорошечно,
положите на комод.
_ _ _
