КОЛЁСИКО В ПРИДАЧУ
(издержки социалистического строя)
Олег с другом Борисом после окончания средней школы были призваны в армию. Олег мог не идти служить, так как ему не исполнилось восемнадцати лет. Уговорил военкома, чтобы вместе с Борисом призвали в армию. Неожиданно его отправили служить в Махачкалу Республики Дагестан, а Олега в Сальяны Азербайджанской ССР. Поддерживали отношения друг с другом через переписку. После службы в армии их дружба продолжилась. Но встречались редко, так как много времени уходило на работу. Олег стал начальником следственного отдела, а Борис возглавил железнодорожный цех крупного предприятия города.
На территории громадного хозяйства Бориса была построена хорошая русская баня с прекрасной парной. Она стояла в паре метров от моря. Многие любители острых ощущений в зимнее время, после парной, кидались в незамёрзшее море. Этой баней пользовались многие руководители партийно-советского аппарата В неё часто привозили для отменного отдыха членов серьёзных комиссий, посещавших город с целью различных проверок.
Олег приезжал попариться после длительного трудового дня глубокой ночью. Обычно, кроме двух друзей, в бане никого не бывало, за редким исключением. Очень приятно после парной посидеть за кружкой чая, настоянного на лечебных пахучих травах. За чаепитием вели долгие неспешные разговоры. Делились новостями, связанными с работой. Ею оба были загружены под завязку.
Когда Олег приехал в баню в очередной раз, застал Бориса в удручённом состоянии. Пришлось не ограничиваться чаем. Борис подробно рассказал о неприятностях, связанными с железнодорожными путями обширного хозяйства. Для него всегда было головной болью приобретение просмоленных специальной жидкостью шпал, к которым крепятся рельсы. Со временем они изнашиваются, и их обязательно следует менять. Получить шпалы можно только по строгой разнарядке организации, их изготовляющей.
Железных дорог в стране много, а желающих приобрести шпалы, ещё больше. Последняя поездка для Бориса оказалась без результата. Не помогли подарки в виде подсунутых конвертов нужным людям, шпала делателям, и различная, отменно приготовленная рыба. Конкуренты оказались боеспособнее со своими подарками. Они были весомее подарков Бориса.
На работе его немедленно, как коммуниста-руководителя, заслушали на партийном комитете в связи с халатным выполнением служебных обязанностей. Не будешь же на парткоме рассказывать истинную причину неудачи в приобретении этих чёртовых шпал. Пришлось ответственность брать на себя. Правду говорить было нельзя. Серьёзные товарищи-коммунисты не так могли понять развязавшийся язык заслушиваемого провинившегося коммуниста. Оставалось Борису слёзно каяться во всех смертных грехах, заверив партийную организацию, что сделал должные выводы и впредь, как коммунист, не допустит подобных недоработок в своей работе. Партия Борису поверила и отпустила на все четыре стороны исправлять ошибки. Он отлично понимал, что если снова явится из командировки без шпал, не сносить партийной головы. Потому Олег его застал в тревожном состоянии. Оно немного улучшилось за счёт изрядно выпитой водки. В такие минуты забывается пахучий чай.
Олег приехал побаловаться банькой месяца через полтора. Была глубокая ночь, когда он добрался до хозяйства Бориса. Его нашёл возле железнодорожного полотна с группой рабочих. Они при свете прожектора что-то усердно закапывали. По обильному поту на их лицах понял, что ребята трудились давно. Застал их в финальной части тайного труда. Вскоре на том месте образовался небольшой земляной холмик. Его работяги тщательно утрамбовали и, довольные работой, разошлись.
Когда в парной друзья друг друга нещадно хлестали берёзовыми вениками, замоченными в пахучем настое трав, Борис рассказал о ночном мероприятии.
При последней командировки за шпалами, хозяева особого дефицита, странно приветливо встретили, не привередничая по поводу подарка. Угостили хорошим коньяком с кофе и заявили, что любимому ими городу отгрузят столько шпал, сколько захочет Борис приобрести. Но с одним маленьким условием: получить по накладной дополнительную нагрузку в виде металлического колёсика. Его надо было срочно сбыть. Борис, не дослушав до конца ласково вкрадчивую речь, сначала поднял обе руки вверх, а потом, не глядя, подписал все подсунутые ему документы, радуясь в душе по поводу удачной сделке. Словно на крыльях помчался домой, чтобы обрадовать начальство громкой победой на хозяйственном фронте.
Вскоре в железнодорожный цех пришло несколько грузовых вагонов, набитых шпалами высокого качества. Такие шпалы могут служить несколько десятков лет. Руководитель предприятия обнимал Бориса, отечески хлопая по плечу, и крепко пожимая руки. Говорил, что когда коммунист захочет, горы свернёт вместе со шпалами. Выписал приличную денежную премию в счёт компенсации траты на подарки для добрых мужиков мастеров по изготовлению шпал. Все необходимые документы Борис сдал в бухгалтерию для постановки на баланс шпал и какого-то колеса. Оно его совершенно не интересовало. Вскоре о нём забыл вообще.
Гром грянул, когда однажды два локомотива втянули на территорию железнодорожного цеха открытую платформу с лежащим на ней гигантских размеров колесом с большими зубцами. Колесо было тщательно обработано антикоррозийной жидкостью и обмотано плотной бумагой. Диаметр колеса намного превышал ширину платформы. Оставалось удивляться, как выступающие с двух сторон платформы края колеса, зацепившись бы за что-нибудь по дороге, не разнесло препятствие в щепки.
Смотреть на прибывшее чудо собралось руководство предприятия и весь рабочий коллектив, начиная с уборщиц. Колесо предназначалось для громадных турбин водяных электростанций. Никто не знал, что с ним делать. На Бориса, тут же, возле злополучного колеса, посыпался град упрёков, что он согласился приобрести не нужное в хозяйстве колесо. Шутники предлагали колесо доставить к дому Бориса и поставить, как памятник его бесшабашной хозяйственной деятельности. Но надо было организации, его приютившей, с колесом что-то делать.
Согнали все имеющиеся автомобильные и железнодорожные подъёмные краны. Ими подцепили колесо, подняли на несколько сантиметров над платформой, осторожно отвели в сторону и благополучно опустили на землю. Сказав, «чёрт с ним, пусть тут так и лежит», разошлись по рабочим местам.
Хотя колесо было больших размеров, оно никому не мешало, так как в том месте никакие работы никогда не проводились. Плохо было, что оно бросалось в глаза любой комиссии, посещавшей предприятие. Приходилось долго и подробно рассказывать происхождение колеса.
Решили от него избавиться, сдав на металлолом и получив приличную сумму денег и двухгодичное выполнение плана по сдаче металлолома. Но аппарат, который смог бы разрезать колесо на части, как ни искали, не нашли. Оставался последний вариант: закопать его вместе с неприятностями в землю. Экскаваторами выкопали большущую яму. В неё с трудом безжалостно столкнули колесо, помогшее достать дефицитные шпалы. Немного просчитались с глубиной ямы. Небольшая часть, почти вертикально стоящего колеса, оказалась снаружи. Из-за этого на месте захоронения образовался небольшой земляной холмик, как памятник издержкам социалистического строя.
В лихие девяностые годы появились банды, занимающиеся добычей металлолома и пересылкой его за границу.
Подверглись разграблению все фабрики и заводы, крупные промышленные предприятия. Всё, что было изготовлено из металла, грузилось на много тоннажные суда и отправлялось за границу.
Железнодорожный цех постигла та же участь, какая постигла предприятия, в которых находилось имущество из металла. А металла там было полным-полно, только успевай его грабить и грузить на суда заграничного плавания.
С Борисом неожиданно связь прервалась. Олег узнал случайно, что друг от безысходности крепко запил, и вскоре умер.
