Мамулечке... (светлая память).

День догорал, мерцая тёплым светом,

пылал сопротивляясь тьме закат,

лишённый права выбора наветом

сансары колеса в петле догмат.

 

Я помню, как песок в её ладонях,

просеянный сквозь веры жернова

мы превращали в стены бастионов,

хранивших счёт мгновений волшебства.

 

Мне нравится уединённость мыслей

под фонарём скучающей луны,

смирившейся с утратившими смысла

попытками стать другом тишины.

 

Я часто прихожу на этот берег,

едва справляясь с яростью внутри

воспоминаний за закрытой дверью,

придуманной фантазией игры.

 

Я не забуду чувство беспокойства

смятения в предчувствии грозы,

и гневный взгляд вселяющий геройство,

усиленное мужеством в разы.

 

Прости мой страх перед лицом падений,

боязнь прости нырнуть в пучину чувств,

вину ошибок принятых решений

и счастья грим скрывающего грусть.

 

Прости за то, что принимал, как данность,

слова любви и веры свет в глазах,

за мыслей изложения туманность

и бремя одиночества в стихах.

 

Я признаю души своей убогость,

цена признанью жалость чаевых...

Что может оправдать детей жестокость,

забывших о родителях своих?