Я не мог в свои юные годы...
* * *
Я не мог в свои юные годы
Внятно выразить то, что хотел,
А теперь я состарился, сдулся,
Поэтический клен облетел.
Ну а зрелость промчалась под знаком
Табака, алкоголя и баб,
И теперь я, как сказано выше,
Очень стар и физически слаб.
Так свой век проживают поэты,
Остаются от них не стихи,
А начерканные между делом
Бестолковщина, чушь, пустяки.
Обращаюсь я к кошкам поэтов:
Вы лежите, вкушая уют,
А хозяева ваши не пишут –
Только курят, е...тся и пьют.
На хозяев шипите свирепо,
Постоянно царапайте их,
Чтобы им не казался прекрасным
Накорябанный наскоро стих.
За лодыжки хозяев кусайте
И скрывайтесь по темным углам,
Чтобы впредь не считался стихами
Между делом написанный хлам.
Пусть очнутся хозяева ваши,
Призовут свои вирши на суд –
И осудят всю эту халтуру,
И печеночки вам принесут.
* * *
Во всех публичных заведениях –
В столовой, в бане, в поликлинике –
Я удивляюсь, люди добрые,
Тому, что вы такие циники.
Ведь вы во всех словах и действиях
Мотивы видите корыстные.
Я должен слушать ваши шуточки,
Давно мне люто ненавистные.
Я вижу ваши глазки скользкие
И губ безвольных сокращения
Среди отеков и припухлостей,
И думаю: «Вам нет прощения».
Ведь власти вам помочь стараются,
А я без всяких гонорариев
Пишу, – но это вас не трогает,
Ехидных, гадких пролетариев.
Вращаясь среди вас, я сделался
Из лирика – развратным клоуном,
Но час пробьет – и к трону Божию
Придете вы с лицом зареванным.
И Бог начнет за ваши шуточки
Вас бить по голове и тулову,
И подберет упавших замертво,
И бросит в бездну Вельзевулову.
А я, прощенный и увенчанный
Фиалками и незабудками,
Всё это буду комментировать
Весьма циническими шутками.
