Блистал, как утренний рассвет! Одоевскому

220 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ

АЛЕКСАНДРА ИВАНОВИЧА ОДОЕВСКОГО

(1802 - 1839)

 

А. И. Одоевский родился в Петербурге, в княжеской семье. Где получил разностороннее домашнее образование, много и вдумчиво читал.

Находясь на государственной службе, начал писать стихи: «…В поэзии живой источник я нашел. Я черпал в ней все радости, усладу скорбных дней».

Знакомство с Бестужевым, Дельвигом, Пестелем, Баратынским привело его в члены «Северного тайного общества». Он принял участие в восстании декабристов и был осужден на 15 лет каторги. Последние годы он был на поселении, в том числе на Кавказе, где познакомился с М. Ю. Лермонтовым.

А. Одоевский не записывал стихи. До нас дошли они в письмах к родным и друзьям, или записанные товарищами по ссылке. Еще в Петропавловской крепости он сочинил «Утро», «Бал», «Сон поэта», «Два пастыря», главы из поэмы «Василько» и др.

В Сибири он сочинил наиболее зрелые стихи: «Умирающий художник», «Славянские девы», «Элегия на смерть А. С. Грибоедова» и знаменитый ответ на стихи А. С. Пушкина: «Во глубине сибирских руд», «Струн вещих пламенные звуки до слуха нашего дошли».

«…Наш скорбный труд не пропадет,

Из искры возгорится пламя…». Именно эту фразу В. И. Ленин позже взял эпиграфом к газете «Искра».

Умер А. Одоевский от лихорадки в 1839 году на Кавказе.

 

Единственный сынок любимый,

Казалось, баловень судьбы.

Но счастье пролетело мимо,

И детство, юность – позади.

 

А впереди - потери близких:

Сначала мать, потом отец.

Он духом пал и были риски,

Что и ему уже конец.

 

Хотя душа еще дрожала –

Две струны порваны на ней,

Но он тоски ослабил жало

С надёжной помощью друзей.

 

В кружок они все записались

Бестужев и Рылеев с ним.

Там книги вольные читались,

И он читал стихи свои.

 

Но вот на площади Дворцовой

Царю предложен Манифест.

Стоит каре на всё готовых

Гвардейцев – огненных сердец.

 

Где Трубецкой – руководитель?

Он почему-то не пришёл.

Но губернатор – предводитель

Их Милорадович нашёл…

 

Внезапно выстрелил Каховский,

А Милорадович упал.

И этот выстрел не геройский

Их всех на каторгу загнал.

 

Висят Каховский и Бестужев,

Рылеев, Пестель, Муравьев…

И пережить весь этот ужас

Одоевский был не готов.

 

Помаялся бедняк в остроге,

Прожив всего тридцать семь лет,

Талант, каких не так уж много,

Блистал, как утренний рассвет!