Тамара.
Пятидесятые, я помню, как теперь.
Урал был позади, таёжный был я зверь.
Раскован и плечист, с размахом боевым.
И было мне уже, осьмнадцать лет и зим.
Вернулся я домой, с годами за спиной.
И опыт жизненный, богатый имел свой.
Всё мне казалось, ясным и простым,
Доступным, радостным, немного золотым.
Хотя вокруг, жива была нужда.
И жизнь закручивала иногда.
И чаще получал я нет, чем да,
Кругом товарищи, и далеко, не господа.
Снимаю комнату у добрых я людей.
Посёлок Северный, он строился быстрей,
Чем в Африке бамбук растёт и все,
Тащили в дом, как пчёлы в свой улей.
Рос, поднимался наш посёлок в рост.
Закончен дом и говорился тост.
И дом, был никому, как в горле кость.
Заходишь в дом, всегда желанный гость.
Такая вот идиллия была,
Хотя и большинство людей с села.
Автобусы возили на завод.
Рабочих с деревень, все ночи напролёт.
А пацаны, ватагами ходили.
Когда ватага, это значит – сила.
В карманах ножики, кастеты все носили.
И под «отпетых», под бандитов, все косили.
В лесу площадочка, там музыка и танцы.
Гремела музыка и убегали зайцы.
По вечерам, такие были плети,
Куда до них, Мантекки – Капулетти!
Ходил и я на танцы поразмяться.
Любил потанцевать, девчонками заняться.
Однажды вечером, и надо ж тому статься.
Я познакомился с одной, с косой и статью.
Тамарочка, красивая дивчина.
Приветлива, и весела на диво.
Ну разве это не была причина?
Я подошёл, знакомлюсь, очень чинно.
Она ответила и вот мы уже в круге.
Я нежно обнимаю стан подруги,
И тихо говорю: «Вы так красивы…»
А ноги сами нас, кружили и носили.
«Как Вас зовут?» - Ответила: «Тамара.»
От радости такой, поддал я жару.
Уже не чувствую, фокстрот, или танго,
Поплыл мальчишечка, и было от чего.
Но вижу зрением косым, один стоит.
Бугай здоровый, руки в брюки, зло глядит.
Я не врубаюсь, а тихонько говорю:
«Тамарочка! Ах, как я Вас люблю!»
Она смутилась и потупила глаза.
А у амбала, в щёлочках – гроза.
Мне бы тогда нажать на тормоза.
Но я не думаю про нет, а только – за!
Танец закончился из круга мы идём.
Тамара говорит: «Домой пойдём.
Уж поздно и пока домой дойдём,
Светать уж станет, на трамвай не попадём.»
И мы пошли, дорога далека.
А ноги сами, как по белому строка.
Я оглянулся, здесь амбал, его рука,
За пазуху он вдруг, тут близко до греха.
Не думать долго, мой девиз и мой секрет.
Хоть в драке уличной, совсем секретов нет.
Тут важно первому, ударить побыстрей,
Что я и сделал, нож упал, злодей.
Наверное, амбал, приёмы знал.
Согнулся он и странно заскакал.
А может так настраивался он.
Но явно было видно, он влюблён.
Тамара молча смотрит, не кричит.
Наверно, ей привычно всё, молчит.
Я понимаю, сильный будет бой.
И не распускаю хвост трубой.
Зорко гляжу на действия его.
Даже не думаю, кто, как и кто кого?
Потанцевал амбал и вдруг кричит.
Удар в живот, и он уже лежит.
Ну что ж, амбал лежит, пора домой.
Тамара говорит: «Мой дорогой.
Тебя не видела, откуда ты такой?
Это ж «Француз» - бандит отпетый мой!»
Я отвечаю: «Тома, я убит.
Не знаю, кто я, но, конечно не бандит.
Не так давно, вернулся я с Урала.
И парень мирный я, хочу, чтобы ты знала.»
И вот под этот мирный диалог,
К дому Тамары, дольше путь пролёг.
И после долго с нею мы встречались.
Всё было, но мы всё ж, не повенчались.
