Потерялся (сборник)
Круговорот
Я сижу здесь на кухне в углу, летит кругом моя голова,
И судьбы калейдоскопом – мысли.
Оставаться как снова живым?! И рекою течёт кровь в слова,
Пустоту вновь наполняет смыслом.
И без потерь нет побед,
А без тебя нет мне жизни.
И, уповав лишь на свет,
Я сокрушаю здесь ливни.
И не боюсь на суде
Снова отправиться в стужу,
Всё отдаю, что во мне,
Но украду твою душу.
Пыль, трясина дорог ставят всё на движение скорое вспять,
Но уже в домах закрыты двери.
А глаза смотрят страстно лишь вверх - нужно старую маску менять,
Чтобы подойти тихонько к вере.
Нет без свечей алтаря,
И без грехов нету мути,
Трудно увидеть себя
В новой той жизненной сути.
А в руках чувствую мощь…
Чудо приняв в смеси смело,
Сбегла душа быстро прочь,
Здесь всё ещё моё тело.
Сажа, дым от потерь разжигают немыслимый новый костёр,
Мы, как искры от огня – все вместе.
Но молитвою тихой незримо всё это Он медленно стёр.
Никакой в словах тех нету лести.
Но без следов нет пути,
А без любви – ноль все фразы,
В битве за блеск дух спасти,
Став в этой жизни безглазым.
Камнем упасть резко вниз,
Чтобы назад вверх подняться.
Тихий поймать снова бриз,
С ним чтоб в закат отправляться.
Тяжесть радостью грусти судьбы вдруг сдавила мне жёстко виски,
Пульс змеёю перешёл тут в вены.
Как сейчас устоять на краю, не попасться случайно в тиски,
В том пути, ведь, не преграды стены.
Но без мечты нет звезды,
Мук нет хромых без печали.
Выйду я из темноты,
Губы твои коль позвали.
Мне не понять, что не так,
Что же случилось? Где сбился?
И мне не спится никак –
Дурень, видать, я влюбился…
(Август 2008)
Бесы
Там, где ветер всё нёс облака
И камыш резко гнул до земли,
Повстречались огонь да вода,
Но быть вместе они не могли.
И вступили тогда в смертный бой,
Поле битвы – мой разум, душа,
Каждый был хоть и в чём-то герой,
Их сражение длится года.
И спустился тут ангел с небес,
И сильнее вмиг стала вода,
Но тогда вдруг вмешался и бес,
И огонь запылал до красна.
Бродит чумно вокруг их народ,
А точнее, идут табуны,
Думал я, из других что пород,
Но без ангела нет сатаны.
Тихо всходит на небе звезда,
И уходит, проделав свой путь,
По дорогам идут поезда,
И обратно уж их не вернуть.
В их пыли я лечу точно вслед,
Превращая все шпалы в года.
Кто поймёт весь бессмысленный бред,
Чью-то боль превращая в слова.
Чтобы ангелу в сердце зажить,
Беса нужно нам выпустить в свет,
Дать на время ему победить,
И оставить в душе чьей-то след.
Где взять силы и смелость решить
Сделать бесом себя для себя,
Как суметь без грехов не грешить,
Всё поставить сейчас на тебя.
Раньше знал то, куда я иду,
И смеялся, глядя на табун.
Не заметил, как в этом аду
Тот табун вдруг меня затянул.
Но, а в битве огня и воды
До сих пор уж не ясен исход,
От заката до самой зари
Длится этот смертельный заход.
Пусть садится мне тень на глаза,
Волком путь пусть мелькает вдали,
Вьюга, солнце, и дождь, и гроза,
Моя вера вся будет внутри.
И опять, словно не было лет,
Стану тем, кем боялся я быть,
И не буду гнать темень на свет,
И тебя одну буду любить.
Упаду на колени, чтоб крест
Докоснулся до мокрой земли,
Чтоб спустилось хоть что-то с небес,
И закончились войны мои.
Но, а люди идут на войну,
Чтоб, обиды и боль затая,
Победить? Оказаться в плену?
Объявить своё слабое "Я"?…
Пусть дерутся мой ангел и бес,
Если нужен кому-то тот драйв,
Для меня давно это не стресс,
И для них то давно уже в кайф.
Сам, наверное, уж не могу
Разобраться я с ними теперь.
Время мчится на полном ходу,
Им противиться трудно, поверь!
Соберу страх и волю внутри,
Понимание глупо мне ждать.
И умру без твоей я любви
За весь шарм, обаяния сласть.
(Август 2008)
Картина
Что я вижу на картине? Нарисованный пейзаж –
Сосны, реки голубые, только я не вижу нас, -
Здесь тропинка и лесок,
Речка, под гору мосток,
Золотое видно поле
На бескрайнем том просторе.
Всё спокойно – спит земля.
Это всё лишь для тебя.
Дует ветер, тучи гонит –
Он меня теперь не сломит.
Сквозь толпы огромных масс
Не забыть твоих мне глаз.
Виноват, я понимаю,
Но тебя совсем не знаю…
Размышляю опять вслух…
На картине той пастух
В белой шапке и папахе
Тянет лямку или вахту.
Он ведёт пасти овец
На другой земли конец,
Этот путь такой тяжёлый,
Глубоко вздыхает снова,
Смотрит с грустью и тоской –
Ему хочется домой.
Исчезает… Снова тихо…
На горе цветёт гречиха,
Её яркие цветы
Украшенье темноты.
В них влюбляешься ты сразу –
Затуманен слабый разум.
Распахнулся с дрожью мир,
Загорелся в нём сапфир.
Знаешь, редко так бывает,
Когда сердце расцветает,
Что-то шепчет и манит,
Тянет всё к тебе магнит,
Не даёт уснуть ночами,
Превращая жизнь в цунами.
И зовёт куда-то в даль
Та зловещая печаль,
И теперь мне неохота
Возвращаться в то болото…
Вон, смотри, бежит лиса,
Ну, и дивная краса!
Бесподобна, грациозна,
Тень её скользит по соснам.
Без неё ведь лес глухой
Станет скучный и пустой,
Без неё всем грустно будет,
Тень мелькнёт на изумруде.
По реке бежит волна,
Ударяясь в брег, она
Под палящими лучами
Стачивает ровно камни,
Отступает, чтоб опять
С новой мощью наступать,
Обретя природы силы,
Для неё нет слова “или”.
И, забыв себя на миг,
Называться просто “Ник”
Очень странно, но так легче,
Спрятав голову за плечи.
Места я не нахожу,
Я сейчас с ума схожу.
И подметила ты тонко,
Может, ты и незнакомка,
Может, я и на луне,
Только то не важно мне,
Мне сейчас не важны бури,
Солнце, звёзды и Меркурий.
Мне не нужно слышать слов,
Чтоб понять, что я готов
С бьющейся в висках тревогой,
Потеряв, быть может, много,
Против смысла жизнь сменять,
За тебя вмиг всё отдать.
Пусть вперёд летит дорога,
Всё, что есть в нас, всё от Бога.
И мазок взрывает блажь,
Расплывается пейзаж.
Тихо!… Слышу где-то шорох…
На картину лезет боров.
Он могучий, всех сильней,
Боров ищет желудей
Так активно и упорно.
А найдёт их? Очень спорно.
Перероет весь он луг
Без зазрения и мук,
И зиять здесь будут ямы –
Боров очень тот упрямый…
Показался воробей,
Им так, точно, веселей…
Вы картину ту завесьте!
На ней будут они вместе
Дружно по небу летать,
Им ведь рано не вставать?!…
Я признаюсь, что пытался,
Всё сдержать в себе старался…
Что? Зачем и почему?
Я и сам ведь не пойму.
Хоть рискую всем на свете,
Чтоб однажды, встав на ветер,
Жизнь выиграть, вечный бой,
Только быть навек с тобой.
Не нужны мне власть и слава,
Боль, трагедии, забавы,
Деньги, золото, мечты,
Королевы красоты…
Всё так сложно и так просто –
Мне нужны на небе звёзды,
Та тропинка и лесок,
Речка, под гору мосток,
Что я вижу на картине? Нарисованный пейзаж,
Сосны, реки голубые, но теперь я вижу нас.
Всё спокойно – спит земля.
Я мечтаю – ты моя.
(Август 2008)
Океан
Тихо катит на берег густая волна,
Разбивая в безверье мечты рикошетом,
И в сознанье моём только те имена,
От сгоревшей свечи что оплавлены светом.
Загоняя безумием топота в ночь,
Не врубиться где, в чём есть отныне преграда,
И от сердца желая мне чем-то помочь,
Превращают меня в похотливое стадо.
Примитивом засыпав и чувства, и свет,
Твердолобие, видимо, всё обеспечит.
Но нет средства для вечной войны и побед –
Раздражительность точно печали не лечит.
И рубить бы, как Вы, всё мечём темноту,
Вдрызг сердец разбивая людских звонко грани,
Оставляя вновь лживую лишь пустоту,
Как зацепку нелепо на бархатной ткани.
Обижаться не нужно, что я не могу
Быть, как все, своё “Я” затопать под ногами,
Одиночество мне не сулите в аду,
Подсыпая угли в топку печки с дровами,
Не вините, стараний что не оценил,
И на спесь я не смог подменить своё сердце.
Лишь безмолвием Вас я отблагодарил,
Но примите, как есть, и позвольте согреться.
Иногда ведь слова очень просто сказать,
И разлить в океан свои красные речи,
Иногда так не хочется вдруг потерять
То, что было на миг в тот безоблачный вечер.
И ты слушаешь чутко сказанья на крах,
Что быть легче козлом в табуне том проклятом.
Пусть в глазах моих вороном теплится страх,
Только жить меня точно учить уж не надо.
Осудить каждый может – труднее помочь,
Тонко чувствуя броды в реке и теченья,
Чутко выкинуть злобно обиды все прочь,
Силой воли убить все былые презренья.
Засыпает и тихо в ночи океан –
Брег волнами лихими уже не тревожит.
Стих в смиреньи тот яркий огонь-ураган,
И стихией взорваться он больше не может.
Чайка сонная где-то мелькает вдали,
Горизонт приближая к рукам, словно крышу.
А на нём плывут к гаваням ведь корабли,
И на борт не берут они странников лишних.
Исчезают в тумане огни городов,
Темень в мрак закрывает огромную сушу.
Пламя Веры, вся мощь и вся тяжесть шагов
Наполняют могуществом рваную душу.
(Сентябрь 2008)
Заблудился в облаках
Слышишь, как рвутся в столетия мифы-года.
Слышишь, как импульсом молнии ставят на бег,
И как в кружении камнем летит голова,
Тенью земли как куда-то бредёт человек,
Реки воды превращая вмиг в едкую ртуть,
Он вновь бежит в искуплении страха на свет.
Кто же укажет на высь, и когда повернуть,
Чтоб ему выйти пустыней на солнечный брег.
Заблудился в облаках –
Пыль дорог на сапогах.
И тропа та до небес,
И нести по ней свой крест.
Звёзды, месяц и луна –
Может, в них есть тишина,
И я слышу тихий звон
За молчанием икон.
Видишь, как силой небес наполняется миг.
Видишь, как ноша души исчезает на раз,
Перерастает безмолвие быстро как в крик,
С болью как вдруг прорезается третий твой глаз.
В сердце с молитвою светлой и легче дышать,
Молча креститься, прощать или просто любить,
Веровать свято в свободу здесь что-то решать,
В счастье могучее просто в желании жить.
Заблудился в облаках –
Пыль дорог на сапогах.
И тропа та до небес,
И нести по ней свой крест.
Звёзды, месяц и луна –
Может, в них есть тишина,
И я слышу тихий звон
За молчанием икон.
(Сентябрь 2008)
Молитва
Вечер и ночь, кружат дум облака,
Дождь, везде темень опять до утра.
Тихо и чудно – спокойствия век,
И на кресте вновь висит человек.
Ветер искрою приносит лишь тень,
И растворяет её новый день,
Солнце уходит, становится жаль,
Радостью света людская печаль.
Он, отметая сомненья и муть,
Блеском икон нам укажет на путь,
Каплей дождя унесёт в океан,
И превращает всю вечность в туман.
В жизни душой кто хоть чувствовал раз
Миг покаянья, тепло Его глаз
Силы на битвы к спасенью даёт,
Верой судьбу тот от сердца ведёт.
Что пролетают лишь ветром года,
Жаль, но, отнюдь, это так не всегда.
Если в душе хоть немногое есть,
Знаешь тогда уж, за что умереть,
Рвёшься в пучине, идёшь на поклон,
Чувствуешь иго сквозь холод погон,
Повод не ищешь, чтоб кем-то там быть,
Видишь и знаешь, как то не забыть.
Вечер и ночь – здесь вокруг темнота,
Ветром осенним слетает листва,
В круг замыкаясь, ведёт хоровод,
В даль исчезая на новый поход.
В воздухе сырость – уже не тепло,
Грязью дороги вокруг замело,
Медленно в окнах вдруг гаснут огни,
Часто с пол ночи, бывает, они
Мысли наводят, что кто-то не спит,
Бродит, читает иль чай кипятит,
Плачет, смеётся, литит к небесам…
Если б был выше, узнал б это сам.
Странно, но в жизни бывает глава -
Нужно себе говорить все слова,
Но не лукавить и вовсе не врать.
То для чего? Не дано мне понять.
Мне говорят, что пройдёт много лет,
И я пойму, как рождается свет,
И за усилия будет мне приз…
Нынче я стадо средь многих подлиз.
Но понимаю, всю суть затая,
Не поменять то обычное "я".
Тихо за строками, еле дыша,
Скрыты так тщетно глаза и душа.
Можно читать и писать век теперь,
Всё ж открываю скрипучую дверь,
Но на пороге стоять иль входить -
Нужно не мне ту задачу решить.
Точно лишь знаю – в судьбе что-то есть,
Что не заменят ни красы, ни лесть,
Деньги не сменят родные края,
Звёзды не сменит свет от фонаря.
В сердце с молитвой ищу в ветре суть,
Знаки, что мне вновь укажут на путь.
Страхи стряхнув, всю гордыню и спесь,
Я понимаю – я жив, и я здесь.
(Сентябрь 2008)
Разговор с бесом
Не сотвори себе кумира, и всякаго подобия, елика на небеси горе, и елика на земли низу, и елика в водах под землею; да не поклонишися им, ни послужиши им.
Тихо вечность течёт в церкви звонницы век,
Светом мягким наполнят златы купола.
Всхлынут волны и падают камнем на брег,
Наполняя безумием чьи-то слова.
Без желания душу прикаять, простить,
Жизнь ведя так стремительно вниз и на ноль,
И, жалея себя, всё стараться любить,
В сердце идол язычника греет лишь боль.
Не крестясь и без веры идти на поклон
Силам тьмы, что рвут душу века и в куски.
И не видеть огня, что есть в свете икон,
И сжимать свою сущность в большие тиски.
Променяв Бога, ангелов, радость и твердь
На подложные ценности бесов земных,
Обрекаешь себя на тяжёлую смерть
На дороге безбожья слепых и глухих.
Только вспыхнет искрою спасения миг,
Как от страха сжимаешь ты слабостью грудь.
И в глазах только беса рогатого лик,
И от этого сразу становится жуть.
Но Всевышний жизнь щедро однажды нам дал,
Чтобы с верой спасенье найти для души,
Чтобы в радости грусти найти счастья бал,
Чтобы глас Его слышать и в полной тиши.
У язычных философов – гонор в словах,
Ты найдёшь в них движение с края на дно,
Будет только сильнее болеть голова,
Им понять, где есть выход, увы, не дано.
Чтобы жизнь свою грешную в раз изменить,
Нужно с тягостью лет вдруг того захотеть,
Век всё бережно помнить, ничто не забыть,
И глазами чужими на жизнь посмотреть.
И запомните: вечность - есть только душа,
А любовь – это чувство, чтоб радость дарить,
Не страдать, жизнь всю смысла лишив, закружа,
Веру, Бога нам нужно иметь и любить.
И не мучайтесь, спрятав в страданье глаза,
В этой жизни не веря уже ни во что,
Пусть и страстью на них есть огонь и слеза,
Моисея завет “от” прочтите и “до”.
Грешен тот, кто вдруг в жизни кумира возвёл
Хоть на суши, хоть в водах, хоть на небесах,
Выгнав Бога, вмиг беса он в душу привёл,
Лож посеял в себе, и тревогу, и страх.
Только Он ведь всесилен и всех нас простит,
Вас и, может, меня вот за эти стихи.
Вы смиритесь, тогда щедро Он наделит
Тем небесным лекарством от вечной тоски.
А смиренье - не значит, что жизнь положить
Только в муки, страданья, лелея мечту.
Нужно помнить то вечно и счастливо жить,
Заполняя реальностью всю пустоту.
А любая любовь – это есть навсегда,
То не в силах никто никогда изменить.
И её не забыть, хоть проходят года,
И ёё не пытайтесь Вы боготворить.
А не мне Вас, поверьте, ведь жизни учить,
Что пишу я, прочтёте и сами из Книг.
Вы сходите лишь в церковь, обломится нить,
Что мешает, и светлый придёт чуда миг.
Вы, наверное, в жизни не знали своей,
Быть что значит любимой и нужной, женой.
Эти мысли Вы гнали, как гору чертей,
Так смирившись, наверное, с тяжкой судьбой.
А, замкнувшись в поверье значенья тех мук,
Вечно гоните прочь всё, что есть на пути.
Лишь на миг ощутив вдруг тепло чьих-то рук,
Сами сможете Вы здесь себя и спасти.
Было время, и тоже я глупо так жил
В том болоте с надеждой, умом и мечтой.
Не любили меня, да и я не любил,
Но не было ни сил, ни желанья на бой.
И я веру с душою поглубже заткнул -
Так, что не ощущал я, где топь, а где брег,
Думал – лучше не будет, законченный пул,
Но всё ж силою веры нашёл выход в свет.
Вы совсем не узнали ведь в спешке меня,
Испугались, однако, что идол уйдёт.
Но ведь проще вариться в бессилье огня,
В лик чем верить Христа и в то, что повезёт.
Знаю я, что накликал презренье к себе
И в огне плавкой ртути чертей променад.
Породил в Вас сомненья, надеюсь, теперь,
Новой сути рождения странный заклад.
Тонким знаком, что вера уж есть на пути,
Чудным символом ангела счастья с небес,
Что к нам призван чтоб души всех верных спасти,
Им пусть будет на шее святой русский крест.
Болью жуткой тоски тут придёт дикий стресс,
Но душа – это вечно, а жизнь коротка,
И пусть сгинет трусливо испуганный бес
Под той мощью святой Иисуса Христа.
(Сентябрь 2008)
