шарнир предпочитает умереть
бушуют провода и кровь
на улицах шершавых
шершавой ледяной страны,
что скована рубахой осмотрительно тяжёлой.
здесь сабли солнца и крутые лезвия витрин.
здесь каждый выход – лишь один из входов.
здесь продолжается бездонная священная игра,
а я в аддикции себя теряю.
в доходчивой морозной глубине
я постигаю, как дурак, удары собственные веско,
а пламечко безбожное, гранёное моё
реликвии обнять пыталось, но не может.
в гранёном ассамбляже чувств моих
мешает разобраться мне глубин и глаз охрана,
что не похожа на меня…
предпочитает умереть шарнир для ложной дверцы!
