Чего-то жаль...
Чего-то жаль...
Диктаторские тоги
Спадают с клёнов
шелестом знамён...
Считать друзей и подводить итоги
Чужих, под кожей прожитых времён,
Помноженных на собственное имя
И разделённых с горем пополам...
И не считать,
а чувствовать своими
Предтечами.
И мёд в медополан
Переплавлять; и ждать на переправе
Харона, что опять навеселе
С тоски, с получки, - стало быть, и вправе,
И вековой щетиной – на весле...
Чего ещё желать ли,
ждать,
бояться,
На чью постель (читается – скрижаль),
Жизнь положа, поставить крест?
В паяцы
Податься?
Жаль.
Чего-то очень жаль...
И сердце жмёт...
(Распыленного пыла?)
И поджимает время...
(Что прошло?)
Всего того, что не было – как было?
Всего того, что было и прожгло?
Не знаю, жаль...
Скрипят и светят оси
Телег,
велосипедов
и Земли.
Ах, Бабье лето – Болдинская осень,
Сквозь листопад – жар-птицы журавли...
Как полон миг!
И всё-таки, и как-то
Не по себе в мерцании окон.
Аккорд последний творческого акта.
Часов любви двенадцатый аккорд.
Грудная боль, но делится на клетки,
На звуки – боль,
на звёзды – сгусток лет...
И вечный мир, с которым встречи редки,
Мгновеньем отпевания воспет.
