Мы слышим то, что слышим.

А видим, - тем более.

То есть: не более того, что звучит, или того, что показывают…

Причём – и н д и в и д у а л ь н о.

При общих картинке и звуке…

Разница восприятий подразумевается, но не осознаётся.

 

Дела Господни не исповедимы.

Потому, что…

А посему происходит то, что происходит, и так будет присно и во веки веков.

 

Аминь!

 

- Ну, здравствуй, Капов, - выдохнула Она, когда, налетавшись над бесконечными просторами телесных утех, они нехотя вернули друг друга на место отрыва.

Он вздрогнул. Отчеств и фамилий при встрече не называлось.

И возникла связь. Неправдоподобная и естественная…

- Аша, - представилась Она тогда.

Странное имя, подумал Он. И больше ничего не подумал. Сто лет прошло…

 

Пути Господни не исповедимы.

Мы всего лишь проходим ими. Хотим того или нет.

Потому что, другого-то ничего нет. Это данность…

По-разному проходим…

 

- А я тебя знаю, - сказала девушка.

- Правда?

- Маша, - представилась она, - мы учились на одном факультете. Я – на курс моложе.

 

Место действия – аэропорт. Рейс Воронеж – Йошкар-Ола. Он после первого отпуска.

Она после окончания института по распределению. Разница – год.

Сдержанно обнялись.

- Странно, - сказал Он, - не помню тебя. А я Стас.

- Я знаю. Не мудрено, что не помнишь. На вашем потоке были самые красивые девчонки.

- Самых не бывает.

 

Маша не красавица. Но обаятельна и ладно скроена.

Он не красавец. Но что-то в нём есть…

Оба полукровки. У неё мама – еврейка, отец – русский. У него наоборот.

Улыбнулись.

Вспоминали немногое общее, оказалось немало.

- Можно, буду звать тебя Аша?

- Долго?

- Что долго?

- Ну, звать. Ашей. Нам осталось час-полтора…

- Час-полтора?… - не понял Он. Когда прощались бросил почти утвердительно:

- увидимся!…

Откуда знал?!

 

Не увиделись.

Через месяц Он уволился и улетел на остров Спафарьева, покорять Север.

Она оставила профессию так же примерно через год…

И как-то забылись, затерялись…

- Аша, - представлялась Она при знакомстве…

- Как? – переспрашивали.

 

Пути Господни…

 

Стульев по кругу не было.

Была просторная гостиная.

Стол. Чай. Кофе.

Хотя стулья всё-таки были. По овалу стола.

 

Она открыла Ему дверь и сразу узнала. Но сгруппировалась и виду не подала.

- Я вам звонил. Я Стас.

- Помню, помню… проходите, Стас. Идите за мной.

Небольшая уютная прихожая переходила в просторную гостиную.

- Какой вкусный блюз, - сказал Стас, - и какой звук… правильный, прозрачный…

Она с улыбкой обернулась:

- Наслаждайтесь, Стас.

- Сегодня у нас новенький, - представила его Мария, - впрочем, прошу…

 

Она узнала Его сразу. Так бывает. Верней сказать такие бывают. Хотя прошло… страшно сказать.

Есть лица, которые не меняет отсутствие волос, морщины и усталость.

Выставка японской живописи самое подходящее место для подобных встреч.

Она оказывалась чуть раньше там, куда Он подходил.

- Я ничего в этом не понимаю, - рассуждал он вслух с лёгким сожалением, - но у всего этого такая энергетика… на грани катарсиса…

- Понимание и есть восприятие. А если нет последнего, то… - рассуждала Она рядом.

- Нет и первого.

Она вздохнула.

Разумеется, Он Её не узнал.

- У Вас нет ощущения дежавю? Ладно, вижу, что нет… Просто однажды в Воронеже… в общем я – Аша…

 

Это Находка. Приморье. Дальний восток. Россия…

Это Пути Господни…

 

- Маша?… Он вновь не узнавал Её. Тогда в Воронеже было не в счёт.

Сейчас перед ним была Женщина! Что добавить?

Сорок лет. Возраст обретения себя.

Сдержанно обнялись.

Никаких «ну, ты как?» не было.

Она взяла Его под руку и Они пошли гулять по городу, состоящему из одной улицы.

Говорили обо всём. Медленно.

Когда пришло время прощаться, сказала:

- А ты мне нравился тогда, в институте.

- Прости, не знал… я не знал Тебя тогда вообще… ходил мимо четыре года и не знал… ты одна?

- Да. Так получилось. А если бы знал?

- Что знал?

- Ну, что нравился. Ходил бы четыре года мимо? Риторика. Можно не отвечать…

- Увидимся?

- Да!

Коснулись щеками, и красивая сильная машина куда-то ЕЁ увезла.

А Он остался обеспечивать старость.

Потому что был молод.

Некоторое время спустя Он вернётся на дачу в «своё» подмосковье, поливать астры и цинии. И строить дом.

В котором однажды возникнет жена. Преданная и не требовательная… и дочь. И ещё одна дочь.

 

И… не увиделись. Хотя телефонами обменялись. И обещали звонить то и дело.

Он не позвонил.

И Она не позвонила…

Так бывает…

 

- Мне не нравится алкоголь. Он не подходит мне. Он меня глушит. Так что периодически я «завязываю», ухожу в работу, заботы, в занятость. Периодически же к нему возвращаюсь. Будто что-то не понял. Не доделал. Через полстакана понимаю: зря. А понимать нужно было перед… Нет, запоев не случается. Случается тяга, справиться с которой так же легко, как и не возможно. Всё происходит по щелчку чьих-то пальцев. Не моих. Я исполнитель. Философия алкоголя проста. Он в лучшем случае забирает столько же, сколько даёт. Только то, что даёт оказывается мнимым. Стало быть, в основном забирает. Время. Здоровье. Друзей. Лишает уверенности. Хотя у всех всё по-разному. Я про себя… Забирает суть. Ко всему вдобавок, я интроверт. Что лишает меня собутыльников и разбавления себя соучастием хотя бы. В общем вынырнул я однажды, прихватив такие вот строчки:

опоясанными судьбой

поперёк незатейливой жизни

нас влекут к незатейливой тризне

Бог и Дьявол

наперебой

 

- ух ты, - мужской голос, - неплохо… ваше?

- не-а… я же сказал – прихватил.

- понятно… а ещё что-нибудь, ммм для закрепления материала…

- для закрепления… ладно…

И продолжил:

неминуемо

непредсказуемо

вяжет вечер свои небылицы

перевёрнута дня страница

как обычно

неописуемая…

 

- Браво, - сказала Маша и захлопала в маленькие ладоши.

А Стас, глядя на них, на ладоши, вспомнил:

эти тонкие… нервные… пальцы…

никогда никому не достанутся

как и всё остальное (впрочем)…

а наклонный к Душе лёгкий почерк?...

паутинку из слов наносящий

на небрежность происходящего

 

я про тонкие нервные пальцы…

 

я за них не единожды дрался

как за (всё) остальное впрочем

«ну целуй…я же вижу что хочешь…»

вот такая была реакция

разумеется!!! я не сопротивлялся

но клянусь!

мне хватило бы пальцев

 

я про тонкие нервные пальцы…

 

те что так никому (и) не достались

может с вечностью соприкасались…

они даже не снились «глянцу»

(там же всё для неандертальцев)

……………………………………………………………

 

я про них написал три тетрадки

там на каждой странице закладки

но пожалуй продОлжу про пятки

они просто взрывчатка!!!

 

Но читать не стал.

А прочитал вот что:

великий танец слов…

ему никто не учит

он либо возникает либо нет

под (ощущений)

мощный аккомпанемент

кромешность мрака вспарывает

лучик

и весь секрет…

 

Повисла тишина.

И почти без паузы:

я размышлял над истиной…

(которая) в вине

во внутрь принятия посредством разумеется

а как иначе… вот она!… на дне

видна отчётливо немного даже светится

(хотя без света было бы вполне…)

 

я привередничал от близости КОНТАКТА

ну разумеется мне б свет не помешал

ещё б не помешала капля такта

чтобы разбавить похоть куража

 

короче…

всё осталось там где было

искомое в вине я где-то сбоку

мы с истиной всегда неподалёку

возносимся в парах её этиловых…

 

- Ух ты, - повторил мужской голос.

Подошёл, протянул руку:

- Пётр, рад встрече… «танец слов…» - это просто… восторг вкуса…

- Спасибо конечно, но вы меня не услышали, я всего лишь принтер. Однажды краска закончится и всё… как говорит моя внучка: «ку-кук». Кстати, уже есть ощущение, что заканчивается.

Но его никто не слушал. Особенно Маша.

- Можно вас обнять, Стас, - и не стала ждать ответа, - и ещё раз добро пожаловать.

- Спасибо, друзья…

И вечер наполнился неким новым смыслом, а вовсе не тем, но благодаря которому здесь собрались, превратившись в посиделки старых друзей, на которые почему-то забыли принести алкоголь.

- Я Марина…

- Я Ольга…

- Я Платон…

- Я Василий…

Маша с улыбкой наблюдала за происходящим и про себя шептала: дли, Господи, всё это, дли…

Один Пётр не унимался:

- И много у вас стихов, Стас?

- Полторы тысячи… плюс-минус…

- Ух ты… И все так же хороши?

- Хороши?... толковых с десяток, приличных – сотня, две; остальное – барахло…

- А что вы ещё умеете? – это Ольга.

- А вы?

- Рисую неплохо. До сих пор этим и кормлюсь.

Платон оказался путешественником.

Василий чинил всё, что ломалось.

Марина пела.

В общем компания подобралась интересная

 

 

 

- Ввиду того, что людей, имеющих отношение к алкоголю, я представлял себе несколько иными, вынужден сделать всем присутствующим комплимент. Что касается меня, я – сдержанный алкоголик, не доводящий питие до абсурда благодаря активной природной поддержке собственного организма. То есть генетически расположен к употреблению всякой дряни внутрь себя. Генетически же устойчив к употреблению. Эти два смысла борются во мне с завидным постоянством. Успех переменен. Видимо противники достойны друг друга. В общем старая фишка Всевышнего: единство и борьба противоположного. Данность, возведённая в степень Абсолюта.

Я Стас. Или если кому-то угодно Станислав. Хотя предпочтительней первое.

Фух…

- Рады вам, Стас. А я Мария. Или Маша. Последнее предпочтительней. Я хозяйка этого дома. А все эти люди мои гости и теперь уже друзья. Надеюсь и вы им станете.

- Почту за честь.

 

Мария преклонного возраста дама, пребывала в стадии ремиссии молодости. Намедни у неё был юбилей. 60!

Но стройна, поджара и прочее. Следы обаяния временем не стёрты и даже более, подчёркнуты добавленным в них возрастным шармом.

Короткая стрижка добавляла аристократизма и некоторой отстранённости от суеты.

Если лаконично и со славянским акцентом: ладная.

Стас это сразу отметил и во взгляде удержать не пытался. Распространил в поцелуй руки.

Мария на всякий случай смутилась.

 

- Но продолжайте, Стас. Всем интересно знать кто вы есть такой и каким образом прибились к нам…

 

- Я – скиталец по жизни и теперь уже вдовец (присутствующие дамы оживились, на всякий случай). Брак увенчался сначала одной дочерью, а спустя и второй. И это лучшее на что мы оказались способны. Ныне влачу дачное существования. Не без некоторого удовольствия. А прибился благодаря случаю и в надежде занять мысли и сознание вещами от алкоголя отстранёнными. Возможно с вашим участием это и будет препарированием предмета. Возможно нет. Давайте будем разбираться. Или вы уже?

- Случайность – это проекция необходимости. А что уже? – спросила дама справа.

- Ну, разобрались…

- Увы…

- Ну тогда нам есть чем заниматься. И не удержусь от второго комплимента. В вашем «скромном» жилище достаточно правильно поставлен звук. Это когда звук окружает и источника не слышно. Когда звук чист и прозрачен. И не мешает. Особенно беседам неторопливым.

Звук и вправду был хорош. Старый меломан отметил это, как только переступил порог. Он знал цену такому звуку. В остальном всё было даже аскетично, но не лишено уюта и тепла.

- Спасибо, Стас. На самом деле редко кто придаёт этому значение. Приятно, что вы это отметили. Потому что всё это не спроста. У меня был знакомый, для которого важны были три жизненных компонента: хорошая домашняя библиотека, качественная музыкальная аппаратура и любимая женщина навсегда.

- Кто-то сказал: всё преходяще, музыка вечна. Просто одно время я имел к ней некоторое отношение.

- Не секрет?

- Не секрет. Барабанил в институтском ансамбле.

Мария улыбнулась. У неё было хорошая память.

 

Вечер не был томным. Вечер был тёплым и окружающим. Как музыка.

 

- Один старый музыкант как-то сказал… - Стас гнул своё, - что блюз – это когда хорошему человеку плохо… наверно он имел право на это. И в самом деле есть такой блюз. И его много. Но больше другого. Или поровну. Дело в другом. Блюз – это философия.

- Как и вы Стас. Я обожаю блюз…

- Да это чувствуется по музыкальному оформлению вечера. Кстати, ни одной проходной композиции.

- Спасибо за откровенность, Стас. Я Дарья. А вы можете нам что-нибудь рассказать ну… не по теме. Просто рассказать.

- Я понял вас Даша. Знакомство – это внедрение друг в друга. Ладно. Поехали…

 

Когда все стали собираться Он не стал…

Он вспомнил Воронеж, Находку, женщину, по имени Аша, к которой его всё-таки прибило и больше ничего не стал вспоминать…