В подпитии
Мертвеют живые моря,
пальпируют дно якоря,
пестрит небосвод журавлями,
летящими издалека.
Жую в ресторане салями,
исследую вкус коньяка.
В подпитии я истукан,
советский гранёный стакан,
молчание, почечный камень,
колонна в безлюдном фойе.
Кишит голова облаками,
похожими на оливье.
Солиста торопит скала
эстрады, пока зеркала
смыкают округлые веки,
меняясь, мерцая, скользя.
Романсами о человеке
смутить амальгаму нельзя.
Аккорды берёт гитарист;
рождаемый звук серебрист;
срывается с низкого старта
шампанское, но аппетит
быстрее игристого в тартар
титаноподобный летит.
Коньяк призывает к борьбе;
пора разобраться в себе —
поймать, одомашнить, угробить
верблюда с дипломом МАИ,
покуда крадут в гардеробе
двугорбые крылья мои.
