шиворот навыворот
Создáл я стих, завещанный от Бога
Мне грешному. Три ночи и три дня
Корпел я над работою Донского,
Переводя блатной его язык
На всем понятный, мой, косноязычный,
И облекая в рифмы его прозу.
Когда-нибудь читатель любопытный,
Прочтёт мой труд усердный, даровитый.
Засветит он, как я, свою лампаду
И, пыль веков смахнувши со стола,
Пошлёт меня куда-нибудь подале.
Дела давно минувших лет,
Преданья старины глубокой.
О них бесхитростные строки
И этот сказочный сюжет.
ПРОЛОГ
У кукол нет ни капельки мозгов.
Мы часто женщин сравниваем с куклой.
Их формы привлекательно округлы.
Наоборот совсем у мужиков.
Бывало, что случался нервный срыв.
И у премудрой жабы Василисы.
Хотя она была хитрей, чем лисы,
Порой рыдала, меру позабыв.
-Чем помешал лягýшачий прикид?
Зачем ты сжёг, - кричит Ивану, - кожу?
Ты только глянь, с какою ходишь рожей!
Одёжка как на чучеле висит!
-А у тебя бардак и там, и тут.
Колготки, лифчик всюду, где попало.
В квартире грязь. И кожа мне мешала.
Глядишь, братьЯ с невестами зайдут!»
-У нас на площадь равные права.
Я объясню тебе, Иван, понятно.
И если кожу не вернешь обратно,
Наворожу. Поверь моим словам.
Ногами вверх и задом наперед.
Вокруг пойдёт всё через пень-колоду,
Век не видать мне, если вру, свободы.
А вот тебе прибавится забот.
Глядит Иван, вдруг пол стал потолком.
От удивленья хлопает глазами.
Любимый кот вмиг съеден был мышами,
А мусор в кучку собран ветерком.
-Жена-колдунья! С нею не до шуток.
Махнет, бывало, правым рукавом
И кости разом обратятся в уток.
С такой не долго загреметь в дурдом.
Подай ей кожу! Прямо кровь из носа.
Да где ж она? Я сжёг её до тла.
Достать бы жабу, не было б вопросов.
Жаль, что жена соперниц извела.
Все перебрал Иван кандидатуры:
Размер не важен. Можно подогнать.
Нашлась бы только надобная шкура.
На ком она? Хотелось бы узнать!
Медведь не годен. Слишком уж мохнатый.
Побрить такого – года три уйдёт.
Яга стара и малость страшновата.
Кощей – скелет и форменный урод.
Остался только Змей Горыныч в списке.
А это значит, час его пробил.
И пусть к нему был путь не очень близкий,
Он приключений множество сулил.
ВСТРЕЧА С КОЛОБКОМ
Идёт царевич и горланит песни.
Порой рискнет вдруг зяблику подпеть.
Жаль слуха нет. Не дал Господь, хоть тресни.
На ухо в детстве наступил медведь
Его заслышав, затыкались птицы.
А зяблик, мстя, нагадил на певца.
Совсем уж беспредел, как говорится.
Царевич в злости аж сбледнул с лица.
Ответ его был строго адекватным:
Иван наделал зяблику в гнездо.
И ощутив, как мстить врагу приятно,
Он, смачно сплюнув, вывел ноту «До».
Вдруг по тропинке катит голова.
Без шеи, ног и прочих причиндалов.
Ко лбу прилипла жухлая листва,
А на макушке – жгутик из мочала.
-А вот и я! Привет тебе, Иван.
Твоей женой я послан на подмогу.
Я – Колобок. Приказ мне строгий дан
С тобою быть до сказки эпилога.
Скребён я по сусекам и углам
И по амбару выметен до крошки.
На посрамленье всяческим врагам.
Как видно, ты во рту родился с ложкой.
-Ну, всё! Конец пришёл врагам моим.
Сам хлебный мякиш им грозит ушами.
С такой подмогой я не победим.
Валил бы ты к своей скребене-маме.
-Как говорил один солдат без рук
На дне сумы валявшейся гранате,
Я никогда тебя не брошу, друг.
Мы победим бесчисленные рати.
Ушами загребая пыль с дорог,
И погруженный думами в работу,
По тропке покатился Колобок.
Ему во след – Иван, ворчащий что-то.
-А где твой нос? - он крикнул Колобку.
-Истерся весь. Частично обломался.
Я много видел на своём веку.
-Ну, хорошо, что рот ещё остался.
ПРИНЦ И ЗОЛУШКА
Бредет Иван-царевич наобум
И Колобок спешит ему вдогонку.
Вдруг слышат оба необычный шум.
Бежит из зáмка прямо в лес девчонка.
Взгляд ошалелый, а в руках сапог
Примерно сорок третьего размера.
Сапог хрустальный, в яхонтах носок
На голенище – всякие химеры.
За нею следом мчится голый принц.
Один сапог, на голове корона.
Кричит: «Держи перемещенных лиц»
Она в ответ: «Не принц ты, а ворона!»
«Ногами вверх и задом наперед»,-
Иван припомнил женино проклятье, -
Что впереди ещё теперь нас ждёт?
Эх, дернул чёрт спалить ей шкуру-платье.»
Из аркебузы принц пальнул ей вслед
И отчекрыжил ногу по колено.
Тут тыквенный возник кабриолет.
Девчонка прыг и нет её мгновенно.
Принц подбежал. Отдал слуге трофей
И приказал страны объехать шири:
«Всем одноногим мерь его, халдей.
Кому он впору, тот сапог и стырил».
«Неужто это Золушка была»,-
И Колобок осклабился в улыбке,-
Какой-то сюр, Царевич. Ну, дела!
Возможно, здесь досадная ошибка»
-Завечерело. Нужен нам ночлег.
Идём, идём! Греби, батон, ушами!
Не то застрянем здесь с тобой навек.
Они пошли, куда не зная сами.
ЦАРЕВНА И СЕМЬ СПЯЩИХ БОГАТЫРЕЙ
Нашли харчевню. Есть, где ночевать.
Поднялись с солнца первыми лучами.
И снова в путь – Горыныча искать.
Иван – с едой в котомке за плечами.
Идут, толкуют мирно о судьбе.
Вдруг: «Люди, помогите!» эхом гулким.
-Иван, похоже, девушка к тебе.
Ведь, я не человек, а только булка.
Царевич сплюнул: снова нелады.
Так не дойдем мы никогда до цели.
Красавица, показывай куды.
Да поживей, чтоб мы не озверели.
Пришли. Глядят: высокая гора.
А в той горе проделана реально
Весьма большая круглая дыра.
Подходят ближе. Гроб. Опять хрустальный.
Как сельди в бочке семь богатырей
Лежат в гробу. Не чесаны, не мыты,
Похожи на бомжей они скорей.
И слоем пыли лица их покрыты.
Тяжелый запах в воздухе висит.
Храпят и спят мертвецким сном герои.
Ивану незнакомка говорит:
-До вас уже тут приходило трое.
Просила поцелуем разбудить.
Так наотрез, подлюки, отказали.
Теперь не знаю даже, как и быть.
И вы с задачей справитесь едва ли.
-Мне, принцу, целовать смердящих псов?
В своем уме ль ты, милая красотка?
-Тут дел всего на парочку часов.
-Нет, не для нас подобная работка!
-Вам нужен королевич Елисей, -
Встрял Колобок, - он должен по сюжету.
А мы, при всей любезности своей,
Ничем помочь не можем в деле этом.
И вдруг в проёме каменной дыры
Сам Елисей. Как будто знал, что нужен.
Объездил много он до той поры,
Слегка устал и был чуть-чуть простужен.
-Я целовать царевну лишь готов.
На псов смердящих не было заданий.
- Давай, целуй. Не нужно лишних слов,
Интеллигентских этих колебаний!
И началась потеха. Просто цирк.
Скрививши рот и наклонившись к ложу,
Он чмокал их. Очнувшийся мужик
Сочтя за надругательство, бил в рожу.
-Пойдём отсюда,- заявил Иван.
Вдруг к нам полезет тоже с поцелуем.
Так я убью, не посмотрю на сан.
Событий ход тогда не предсказуем.
ПАПА КАРЛО И ВОЛШЕБНАЯ СТАМЕСКА
Дорога вьётся лентой по полям
И приключенья новые пророчит.
Денек нелёгкий выдался друзьям.
Добрались до деревни ближе к ночи.
Предстал скитальцам очень грустный вид,
Художника достойная картина:
Седой старик на корточках сидит,
А перед ним - умерший Буратино.
Вокруг стоят уныло кореша.
На лицах нарисованы улыбки.
Как будто жизнь, как прежде хороша,
Как будто автор допустил ошибку.
Иван визитку быстренько достал:
Вам подмогнуть? Мы можем это с блеском.
Старик очнулся: «Вас-то я и ждал»
И достает острейшую стамеску.
-Я так смекаю, мысли теребя:
Коль из бревна мой милый Буратино,
Из человека, то есть из тебя,
Придётся мне построить гроб, детина.
Иван сбил с ног мгновенно старика.
А Колобок воскликнул: «Карло. Папа.
Конечно, он осунулся слегка,
Но узнаваем. Как всегда - растяпа».
-Вот это Папа? Что ты, Колобок?
Хотел меня зарезать, как барана.
И как сюда старик добраться смог?
Отсюда много миль до Ватикана!
-Да не о том ты думаешь, Иван,-
Прервал его товарищ очень резко,-
Возьми стамеску и упрячь в карман.
Я думаю, волшебная стамеска.
Под нею ожил, книжки стал читать,
Простой чурбан. Он стал мальчишкой милым.
Тебе б, Иван, совсем не плохо знать:
Процесс обратный тоже ей под силу.
Стамеску взяв, повел Иван плечом
И зашагал к ночлегу по дороге.
Здесь Василиса, может, ни при чём,
Но у него слегка дрожали ноги.
ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ
Чудо чудесней одно, чем другое
Встречалось друзьям в многотрудном пути.
То пальчика с мальчика встретят герои,
То дождь из-под ног начинает идти.
Ну, вот и дошли. На горе, у обрыва
Халупа Горыныча мирно стоит.
Всё кажется добрым таким и счастливым.
Хозяйство имеет ухоженный вид.
Гуляют по дворику лебедегуси,
Мочало опрятно висит на колу.
А рожки да ножки козлёнка бабуси
Лежат на поленице, в самом углу.
Заметно во всём проявление вкуса.
Украшен забор головами гостей.
Весь дом облицован осиновым брусом.
Красиво и просто, без всяких затей.
Внизу под обрывом стоит деревенька.
Хозяин не раз посылал ей сюрприз.
Бывало, нагадит им сверху маленько
И ястребом следом бросается вниз.
Вот и сейчас, примостясь над обрывом,
Держа деревеньку за личный клозет,
Метал он свой кал без труда и надрыва,
Листая подборку вечерних газет.
За Змеем Иван наблюдал из окопа.
Опять Василиса! Сплошной беспредел:
У Змея одна голова и три попы.
Бедняга! Смотрите, как он похудел!
Одной головой обеспечить работу
Трем попам! Иван подавил в себе вздох.
Наверно, и жить-то ему не охота.
Пойду, освежую, пока не подох.
Горыныч!, - поднялся Иван из окопа,-
Эй, трехочковый, ты к бою готов?
Стамеской сейчас отсеку тебе попу.
И всё, дорогуша. Не плачь. Будь здоров.
Всё так и случилось. И Змей бездыханный
Упал победителю прямо к ногам.
Иван изумился: По мне это странно.
Теперь за себя я копейки не дам.
Три новые попы взамен отсеченной
Должны были вырасти в тот же момент.
Да это противно любому закону!
Видать, не удался мне эксперимент!
-Удался, удался!, - ответил напарник,
Пощупай свой зад, убедись, не грубя.
Ещё не встречал я подобного парня.
Три новые попы теперь у тебя!
Что делать? Царевич упал без сознанья.
Очнулся и шкуру с Горыныча снял,
И тут осенило. Без крика и брани
Он так Колобку убежденно сказал:
- Стамеску бери. Не смотри остолопом.
Заклятье должно на тебя перейти.
Но ты, ведь, без ног, нету места для попы,
А, стало быть, негде и попам расти.
Сказано – сделано. Вновь всё в порядке.
Герои опять отправляются в путь.
Домой бы скорее! Устали ребятки.
Но сказка есть сказка и в том её суть.
ДЕД, БАБА И КУРОЧКА РЯБА
Долго ли, коротко тянется время
Трудно сказать, а понять- не дано.
Снова встречался Иванушка с теми,
Кто нам по сказкам известен давно.
Вот и завалинка. Бабушка с дедом.
Мутные.слёзы струятся из глаз.
Не кому горе излить им в беседе.
Ваня подходит: «Ну, что тут у вас?»
Дед отвечает: «Прожили мы с бабой
Много спокойных и радостных лет,
Но завели себе курочку Рябу.
Нам принесла она множество бед.
Встретил я как-то несушку в сторонке.
Был у нас грех. Понесла от меня.
Квохчет: «Куда мне деваться с цыпленком?
Все засмеют и осудит родня!»
Вспыхнула вся, загорелась как спичка
И раскаленную взяв кочергу,
Сдуру снесла мне, бедняге, яичко.
Всё. Извини. Продолжать не могу.
Ясно, претензии были у бабы.
Дедовы яйца – что золото ей.
Стал после этого дед ее слабым.
Нет уже более сладких ночей.
Вновь колдовство Василисы сказалось:
Ряба снесла золотое яйцо.
Следом - другое. Так много их стало,
Что дед загордился, глядел молодцом.
Сделалась баба донельзя сварливой.
Ей мужнины яйца нужны позарез:
«Топай к морскому, кричит она, - диву.
Рыбке поплачься, что стимул исчез».
Старче доплелся до синего моря:
-Рыбка, нужна твоя помощь опять.
Знаешь, какое в семье моей горе.
Надо мне новые яйца достать.
-Ладно, старик, помогу тебе снова.
Есть у меня тут решенье одно.
Станешь могучим, как сам Казанова.
И поспешила обратно, на дно.
Чувствует дед, тяжелеет мошонка.
Снова дивиться настала пора.
Но недовольна сварливая женка:
Яйца-то рыбьи, а проще – икра.
Остервенела от злости старуха,
Мечет икру, проклинает свой быт.
Снова разлад. И в хозяйстве разруха.
Баба и дед зарыдали навзрыд.
Жаль стариков, но помочь им не в силах
«Как же нам быть, - сокрушался Иван, -
Эк, Василиса, ты вновь закрутила!
Видно, идею подбросил шайтан»
КОНЕЦ КОЛДОВСТВА
Только идущий осилит дорогу.
Вẻдомо всем: нету правды в ногах.
Движется сказка вперед понемногу.
Чей там черед? А, кота в сапогах!
Снова Ивану пора удивляться:
Как только терпит такое земля?
Кот в сапогах! Эка невидаль, братцы.
Но обувь! Вся сделана из хрусталя!
Золушку, стало быть, принцу словили.
Вновь сапоги у него на ногах.
Только он - кот. Колдовство еще в силе.
Принц обречен находиться в бегах.
Часто ночами гуляет по крыше.
Ищет, где прячется глупая мышь.
Всё тишиной и спокойствием дышит.
Он полюбил эту дивную тишь.
Вискас теперь его главная пища.
Только не пьёт. Разучился совсем.
Кошечки сами свиданья с ним ищут.
С сексом теперь не бывает проблем.
Новые гости! Вдали, на дороге
Дым показался. На русской печи
Едет Емеля. А впрочем.. О, боги!
Емеля шагает и печь волочит.
-Здравствуй, Емеля! Жива твоя щука?
Срочная помощь нам очень нужна.
Где щучья хваленая чудо-наука?
Пусть расколдует. Достала жена!
- Это раз плюнуть! Нагнулся Емеля
К щуке, что мирно сидела в ведре.
Раз! И заклятия все улетели.
Смотрит Иван – он уже во дворе.
Шкура змеиная точно влитая
Мудрой красавице в пóру пришлась.
В горнице мужа с улыбкой встречая,
Молвит царевна: «Я, впрямь заждалась».
Мне грешному. Три ночи и три дня
Корпел я над работою Донского,
Переводя блатной его язык
На всем понятный, мой, косноязычный,
И облекая в рифмы его прозу.
Когда-нибудь читатель любопытный,
Прочтёт мой труд усердный, даровитый.
Засветит он, как я, свою лампаду
И, пыль веков смахнувши со стола,
Пошлёт меня куда-нибудь подале.
Дела давно минувших лет,
Преданья старины глубокой.
О них бесхитростные строки
И этот сказочный сюжет.
ПРОЛОГ
У кукол нет ни капельки мозгов.
Мы часто женщин сравниваем с куклой.
Их формы привлекательно округлы.
Наоборот совсем у мужиков.
Бывало, что случался нервный срыв.
И у премудрой жабы Василисы.
Хотя она была хитрей, чем лисы,
Порой рыдала, меру позабыв.
-Чем помешал лягýшачий прикид?
Зачем ты сжёг, - кричит Ивану, - кожу?
Ты только глянь, с какою ходишь рожей!
Одёжка как на чучеле висит!
-А у тебя бардак и там, и тут.
Колготки, лифчик всюду, где попало.
В квартире грязь. И кожа мне мешала.
Глядишь, братьЯ с невестами зайдут!»
-У нас на площадь равные права.
Я объясню тебе, Иван, понятно.
И если кожу не вернешь обратно,
Наворожу. Поверь моим словам.
Ногами вверх и задом наперед.
Вокруг пойдёт всё через пень-колоду,
Век не видать мне, если вру, свободы.
А вот тебе прибавится забот.
Глядит Иван, вдруг пол стал потолком.
От удивленья хлопает глазами.
Любимый кот вмиг съеден был мышами,
А мусор в кучку собран ветерком.
-Жена-колдунья! С нею не до шуток.
Махнет, бывало, правым рукавом
И кости разом обратятся в уток.
С такой не долго загреметь в дурдом.
Подай ей кожу! Прямо кровь из носа.
Да где ж она? Я сжёг её до тла.
Достать бы жабу, не было б вопросов.
Жаль, что жена соперниц извела.
Все перебрал Иван кандидатуры:
Размер не важен. Можно подогнать.
Нашлась бы только надобная шкура.
На ком она? Хотелось бы узнать!
Медведь не годен. Слишком уж мохнатый.
Побрить такого – года три уйдёт.
Яга стара и малость страшновата.
Кощей – скелет и форменный урод.
Остался только Змей Горыныч в списке.
А это значит, час его пробил.
И пусть к нему был путь не очень близкий,
Он приключений множество сулил.
ВСТРЕЧА С КОЛОБКОМ
Идёт царевич и горланит песни.
Порой рискнет вдруг зяблику подпеть.
Жаль слуха нет. Не дал Господь, хоть тресни.
На ухо в детстве наступил медведь
Его заслышав, затыкались птицы.
А зяблик, мстя, нагадил на певца.
Совсем уж беспредел, как говорится.
Царевич в злости аж сбледнул с лица.
Ответ его был строго адекватным:
Иван наделал зяблику в гнездо.
И ощутив, как мстить врагу приятно,
Он, смачно сплюнув, вывел ноту «До».
Вдруг по тропинке катит голова.
Без шеи, ног и прочих причиндалов.
Ко лбу прилипла жухлая листва,
А на макушке – жгутик из мочала.
-А вот и я! Привет тебе, Иван.
Твоей женой я послан на подмогу.
Я – Колобок. Приказ мне строгий дан
С тобою быть до сказки эпилога.
Скребён я по сусекам и углам
И по амбару выметен до крошки.
На посрамленье всяческим врагам.
Как видно, ты во рту родился с ложкой.
-Ну, всё! Конец пришёл врагам моим.
Сам хлебный мякиш им грозит ушами.
С такой подмогой я не победим.
Валил бы ты к своей скребене-маме.
-Как говорил один солдат без рук
На дне сумы валявшейся гранате,
Я никогда тебя не брошу, друг.
Мы победим бесчисленные рати.
Ушами загребая пыль с дорог,
И погруженный думами в работу,
По тропке покатился Колобок.
Ему во след – Иван, ворчащий что-то.
-А где твой нос? - он крикнул Колобку.
-Истерся весь. Частично обломался.
Я много видел на своём веку.
-Ну, хорошо, что рот ещё остался.
ПРИНЦ И ЗОЛУШКА
Бредет Иван-царевич наобум
И Колобок спешит ему вдогонку.
Вдруг слышат оба необычный шум.
Бежит из зáмка прямо в лес девчонка.
Взгляд ошалелый, а в руках сапог
Примерно сорок третьего размера.
Сапог хрустальный, в яхонтах носок
На голенище – всякие химеры.
За нею следом мчится голый принц.
Один сапог, на голове корона.
Кричит: «Держи перемещенных лиц»
Она в ответ: «Не принц ты, а ворона!»
«Ногами вверх и задом наперед»,-
Иван припомнил женино проклятье, -
Что впереди ещё теперь нас ждёт?
Эх, дернул чёрт спалить ей шкуру-платье.»
Из аркебузы принц пальнул ей вслед
И отчекрыжил ногу по колено.
Тут тыквенный возник кабриолет.
Девчонка прыг и нет её мгновенно.
Принц подбежал. Отдал слуге трофей
И приказал страны объехать шири:
«Всем одноногим мерь его, халдей.
Кому он впору, тот сапог и стырил».
«Неужто это Золушка была»,-
И Колобок осклабился в улыбке,-
Какой-то сюр, Царевич. Ну, дела!
Возможно, здесь досадная ошибка»
-Завечерело. Нужен нам ночлег.
Идём, идём! Греби, батон, ушами!
Не то застрянем здесь с тобой навек.
Они пошли, куда не зная сами.
ЦАРЕВНА И СЕМЬ СПЯЩИХ БОГАТЫРЕЙ
Нашли харчевню. Есть, где ночевать.
Поднялись с солнца первыми лучами.
И снова в путь – Горыныча искать.
Иван – с едой в котомке за плечами.
Идут, толкуют мирно о судьбе.
Вдруг: «Люди, помогите!» эхом гулким.
-Иван, похоже, девушка к тебе.
Ведь, я не человек, а только булка.
Царевич сплюнул: снова нелады.
Так не дойдем мы никогда до цели.
Красавица, показывай куды.
Да поживей, чтоб мы не озверели.
Пришли. Глядят: высокая гора.
А в той горе проделана реально
Весьма большая круглая дыра.
Подходят ближе. Гроб. Опять хрустальный.
Как сельди в бочке семь богатырей
Лежат в гробу. Не чесаны, не мыты,
Похожи на бомжей они скорей.
И слоем пыли лица их покрыты.
Тяжелый запах в воздухе висит.
Храпят и спят мертвецким сном герои.
Ивану незнакомка говорит:
-До вас уже тут приходило трое.
Просила поцелуем разбудить.
Так наотрез, подлюки, отказали.
Теперь не знаю даже, как и быть.
И вы с задачей справитесь едва ли.
-Мне, принцу, целовать смердящих псов?
В своем уме ль ты, милая красотка?
-Тут дел всего на парочку часов.
-Нет, не для нас подобная работка!
-Вам нужен королевич Елисей, -
Встрял Колобок, - он должен по сюжету.
А мы, при всей любезности своей,
Ничем помочь не можем в деле этом.
И вдруг в проёме каменной дыры
Сам Елисей. Как будто знал, что нужен.
Объездил много он до той поры,
Слегка устал и был чуть-чуть простужен.
-Я целовать царевну лишь готов.
На псов смердящих не было заданий.
- Давай, целуй. Не нужно лишних слов,
Интеллигентских этих колебаний!
И началась потеха. Просто цирк.
Скрививши рот и наклонившись к ложу,
Он чмокал их. Очнувшийся мужик
Сочтя за надругательство, бил в рожу.
-Пойдём отсюда,- заявил Иван.
Вдруг к нам полезет тоже с поцелуем.
Так я убью, не посмотрю на сан.
Событий ход тогда не предсказуем.
ПАПА КАРЛО И ВОЛШЕБНАЯ СТАМЕСКА
Дорога вьётся лентой по полям
И приключенья новые пророчит.
Денек нелёгкий выдался друзьям.
Добрались до деревни ближе к ночи.
Предстал скитальцам очень грустный вид,
Художника достойная картина:
Седой старик на корточках сидит,
А перед ним - умерший Буратино.
Вокруг стоят уныло кореша.
На лицах нарисованы улыбки.
Как будто жизнь, как прежде хороша,
Как будто автор допустил ошибку.
Иван визитку быстренько достал:
Вам подмогнуть? Мы можем это с блеском.
Старик очнулся: «Вас-то я и ждал»
И достает острейшую стамеску.
-Я так смекаю, мысли теребя:
Коль из бревна мой милый Буратино,
Из человека, то есть из тебя,
Придётся мне построить гроб, детина.
Иван сбил с ног мгновенно старика.
А Колобок воскликнул: «Карло. Папа.
Конечно, он осунулся слегка,
Но узнаваем. Как всегда - растяпа».
-Вот это Папа? Что ты, Колобок?
Хотел меня зарезать, как барана.
И как сюда старик добраться смог?
Отсюда много миль до Ватикана!
-Да не о том ты думаешь, Иван,-
Прервал его товарищ очень резко,-
Возьми стамеску и упрячь в карман.
Я думаю, волшебная стамеска.
Под нею ожил, книжки стал читать,
Простой чурбан. Он стал мальчишкой милым.
Тебе б, Иван, совсем не плохо знать:
Процесс обратный тоже ей под силу.
Стамеску взяв, повел Иван плечом
И зашагал к ночлегу по дороге.
Здесь Василиса, может, ни при чём,
Но у него слегка дрожали ноги.
ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ
Чудо чудесней одно, чем другое
Встречалось друзьям в многотрудном пути.
То пальчика с мальчика встретят герои,
То дождь из-под ног начинает идти.
Ну, вот и дошли. На горе, у обрыва
Халупа Горыныча мирно стоит.
Всё кажется добрым таким и счастливым.
Хозяйство имеет ухоженный вид.
Гуляют по дворику лебедегуси,
Мочало опрятно висит на колу.
А рожки да ножки козлёнка бабуси
Лежат на поленице, в самом углу.
Заметно во всём проявление вкуса.
Украшен забор головами гостей.
Весь дом облицован осиновым брусом.
Красиво и просто, без всяких затей.
Внизу под обрывом стоит деревенька.
Хозяин не раз посылал ей сюрприз.
Бывало, нагадит им сверху маленько
И ястребом следом бросается вниз.
Вот и сейчас, примостясь над обрывом,
Держа деревеньку за личный клозет,
Метал он свой кал без труда и надрыва,
Листая подборку вечерних газет.
За Змеем Иван наблюдал из окопа.
Опять Василиса! Сплошной беспредел:
У Змея одна голова и три попы.
Бедняга! Смотрите, как он похудел!
Одной головой обеспечить работу
Трем попам! Иван подавил в себе вздох.
Наверно, и жить-то ему не охота.
Пойду, освежую, пока не подох.
Горыныч!, - поднялся Иван из окопа,-
Эй, трехочковый, ты к бою готов?
Стамеской сейчас отсеку тебе попу.
И всё, дорогуша. Не плачь. Будь здоров.
Всё так и случилось. И Змей бездыханный
Упал победителю прямо к ногам.
Иван изумился: По мне это странно.
Теперь за себя я копейки не дам.
Три новые попы взамен отсеченной
Должны были вырасти в тот же момент.
Да это противно любому закону!
Видать, не удался мне эксперимент!
-Удался, удался!, - ответил напарник,
Пощупай свой зад, убедись, не грубя.
Ещё не встречал я подобного парня.
Три новые попы теперь у тебя!
Что делать? Царевич упал без сознанья.
Очнулся и шкуру с Горыныча снял,
И тут осенило. Без крика и брани
Он так Колобку убежденно сказал:
- Стамеску бери. Не смотри остолопом.
Заклятье должно на тебя перейти.
Но ты, ведь, без ног, нету места для попы,
А, стало быть, негде и попам расти.
Сказано – сделано. Вновь всё в порядке.
Герои опять отправляются в путь.
Домой бы скорее! Устали ребятки.
Но сказка есть сказка и в том её суть.
ДЕД, БАБА И КУРОЧКА РЯБА
Долго ли, коротко тянется время
Трудно сказать, а понять- не дано.
Снова встречался Иванушка с теми,
Кто нам по сказкам известен давно.
Вот и завалинка. Бабушка с дедом.
Мутные.слёзы струятся из глаз.
Не кому горе излить им в беседе.
Ваня подходит: «Ну, что тут у вас?»
Дед отвечает: «Прожили мы с бабой
Много спокойных и радостных лет,
Но завели себе курочку Рябу.
Нам принесла она множество бед.
Встретил я как-то несушку в сторонке.
Был у нас грех. Понесла от меня.
Квохчет: «Куда мне деваться с цыпленком?
Все засмеют и осудит родня!»
Вспыхнула вся, загорелась как спичка
И раскаленную взяв кочергу,
Сдуру снесла мне, бедняге, яичко.
Всё. Извини. Продолжать не могу.
Ясно, претензии были у бабы.
Дедовы яйца – что золото ей.
Стал после этого дед ее слабым.
Нет уже более сладких ночей.
Вновь колдовство Василисы сказалось:
Ряба снесла золотое яйцо.
Следом - другое. Так много их стало,
Что дед загордился, глядел молодцом.
Сделалась баба донельзя сварливой.
Ей мужнины яйца нужны позарез:
«Топай к морскому, кричит она, - диву.
Рыбке поплачься, что стимул исчез».
Старче доплелся до синего моря:
-Рыбка, нужна твоя помощь опять.
Знаешь, какое в семье моей горе.
Надо мне новые яйца достать.
-Ладно, старик, помогу тебе снова.
Есть у меня тут решенье одно.
Станешь могучим, как сам Казанова.
И поспешила обратно, на дно.
Чувствует дед, тяжелеет мошонка.
Снова дивиться настала пора.
Но недовольна сварливая женка:
Яйца-то рыбьи, а проще – икра.
Остервенела от злости старуха,
Мечет икру, проклинает свой быт.
Снова разлад. И в хозяйстве разруха.
Баба и дед зарыдали навзрыд.
Жаль стариков, но помочь им не в силах
«Как же нам быть, - сокрушался Иван, -
Эк, Василиса, ты вновь закрутила!
Видно, идею подбросил шайтан»
КОНЕЦ КОЛДОВСТВА
Только идущий осилит дорогу.
Вẻдомо всем: нету правды в ногах.
Движется сказка вперед понемногу.
Чей там черед? А, кота в сапогах!
Снова Ивану пора удивляться:
Как только терпит такое земля?
Кот в сапогах! Эка невидаль, братцы.
Но обувь! Вся сделана из хрусталя!
Золушку, стало быть, принцу словили.
Вновь сапоги у него на ногах.
Только он - кот. Колдовство еще в силе.
Принц обречен находиться в бегах.
Часто ночами гуляет по крыше.
Ищет, где прячется глупая мышь.
Всё тишиной и спокойствием дышит.
Он полюбил эту дивную тишь.
Вискас теперь его главная пища.
Только не пьёт. Разучился совсем.
Кошечки сами свиданья с ним ищут.
С сексом теперь не бывает проблем.
Новые гости! Вдали, на дороге
Дым показался. На русской печи
Едет Емеля. А впрочем.. О, боги!
Емеля шагает и печь волочит.
-Здравствуй, Емеля! Жива твоя щука?
Срочная помощь нам очень нужна.
Где щучья хваленая чудо-наука?
Пусть расколдует. Достала жена!
- Это раз плюнуть! Нагнулся Емеля
К щуке, что мирно сидела в ведре.
Раз! И заклятия все улетели.
Смотрит Иван – он уже во дворе.
Шкура змеиная точно влитая
Мудрой красавице в пóру пришлась.
В горнице мужа с улыбкой встречая,
Молвит царевна: «Я, впрямь заждалась».
