В сорок лет

Последняя любовь, черта венчанья. Финальные по сумеркам шаги. Сил на горенье не скопить свечами: Веленья Бога - кратки и строгИ. Живёшь, как говорит предначертанье, - И знаешь наперед календари. И сумма - ближе много к вычитанью, И оскудели - неба алтари. МедвЯной, поздней страсти совершенство; Той апогей - хоть было всё сполна. Купель непостижимого блаженства - И лАстящаяся к душе волна. Всё скрЕплено отмерьем абсолюта, Всё ломкой нитью сцЕплено живой. С архангелом все более в союзе, Мы накрепко продеты вышиной. Последнее беспомощное имя - На сведущих, вобравших явь устах. Последняя печаль многоприимна, И страсть, теперь пришедшая, - чиста. Нектары уходящих навечерий И медвянИца накипевших слов. Амброзиевое с высот свечение - И бриз из тесаных в скалЕ углов. Вот так и есть. Разуемся у моря, Отливу сумерек - встречи побежим. Освоим крыльями - на небо мостик, Лампаду слюдянУю затушив. Решимся отражать пережитОе, как лунное свеченье - валуны. О эти берега других историй, О перепад голосовой - струны. МайОлики нам подыграют неба, Сюжет собой вполне напечатлев. И обовьет крылами - птица-нежность - Несгибных летних вечерков в котле. Я награжу тебя собой устало, Меня ты обоймешь - как на века. Как у изножья вьются знойно дали, И сонной страсти правда - высока. Соленые - у моря поцелуи, Неправильные - наигрыши волн. С тобой остаток яви разделю я, Когда светила выбудет плафон. Паникадило пряничного утра Подзолотит барханами пески. И бедуин намоет перламутры Из залежей безвыходной тоски. Великолепье плотского на тверди Нас покорит, во всем преобразив. Горят над миром - звёздные мечети, И муэдзИн ошибшимся - грозит. Идут на ум всечующие сунны, И я тобой - безбрежна и полна. Мы добрых дел, а не страстей лишь - сумма: Душа прибиться к прИстаньке - вольна. О медресЕ, о Иж-БобьЯ за склоном, Я вас неукоснимы в мыслях чту. Паром мой верный к берегАм стозвонным - Доставит ввысь окрепшую мечту. А сколько Бог отмерил - знает парус, Идущий на размывании закат. И юность резко переходит в старость, И миссия бессмертье - высокА. Луна от снов освобождает кожу И космосом вовсю глаза поИт. Алтарь горит у страсти однобожной, Ночная птица над водой парИт. И встрепенулась радуга ночная, Последнюю означивая страсть. Свобода - покоренная, ручная: Магнолия луны выходит прясть. Как чистый ореол встаёт в начелье, И что за нимбы - будоражит высь! О тишина сквозного навечерья У моря: сторожи судьбу, дивись! Тоскуют плечи доблестно о ласках, Приобщено к полетам в никуда - Пространство нам дарованных тут пляжей. Залива ночью - вьюжная вода. Мы припозднились с этой страстью вещей, Так многое - на опыте познав. Я загодя б любви открыла плечи: Луной, что не обходится - без нас. О лунная любовь - в каких-то сорок, Но жизнь уже проиграна за так В сардинском казино. И черен взор мой; Элизием - в начелье высота. Мы выпьем влагу будущих рассветов - На острове предутренние прохлад. О эта мгла сиреневых созвездий! О теремИчных росписи палат! Здесь остро - тропик северный петляет, В лимоннике - пещеры коптов спят. Габес и нас свободой наделяет, Когда предчую кожей я - тебя. Верблюды на Синай кочуют споро, И видится миражный Маракеш. О северные пряничные взоры: НовЫ те вечно, хоть, по сути, - те ж. Мне ровно сорок лет. Кругом пустыня. Ориенталии на ум бегут. Да вот и мы причастны благостЫне, Хоть перечтимы - рОсплески секунд.

2022-й.