ПОФИЛОСОФСТВУЕМ 18

ЗАКОН ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

1. Интеллектуальная теория прибавочной стоимости.

К концу 20-го века марксизм-ленинизм прошёл все три этапа, предусмотренные процессом познания: от живого созерцания классовой борьбы пролетариата и буржуазии к абстрактному мышлению, давшему теорию революционного переустройства мира и от теории – к практическому эксперименту над тремя поколениями людей великой державы.

Цикл завершён, пора провести анализ и сделать выводы. По выражению Ленина, краеугольным камнем марксистского революционного учения является теория прибавочной стоимости. Проверим этот «камень» на прочность. Домарксистская политэкономия на каждом этапе только фиксировала наблюдаемые в общественном производстве и торговле отношения (как фото), но не могла раскрыть и показать динамику их развития, объяснить закономерность смены общественно-экономических формаций и зашла в теоретический тупик.

Маркс, приняв за основу чисто спекулятивный вывод Рикардо о природе прибавочной стоимости, детально разработал эту версию и превратил в теорию, ставшую основой его учения. Не предполагая возможности дальнейшего диалектического эволюционного развития капитализма (из-за указанной выше статичности всех теорий), Маркс весьма убедительно доказал, что единственным способом разрешения ОСНОВНОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ КАПИТАЛИЗМА (которое, по его мнению, заключается в том, что прибавочная стоимость создаётся классом рабочих, а присваивается капиталистами) является пролетарская революция, уничтожающая эксплуатацию вместе с эксплуататорскими классами: «…революция необходима не только потому, что никаким иным способом невозможно свергнуть господствующий класс, но и потому, что свергающий класс только в революции может сбросить с себя всю старую мерзость и стать способным создать новую основу общества» (Маркс К. и Энгельс Ф.,Соч., 2-е изд., т.3, с.70). Чем не философия Раскольникова, героя романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»? Однако вернёмся к вопросам политической экономии, а философский анализ теории проведём позже.

Откроем седьмую главу первого тома «Капитала» и вспомним, что промышленный капитал «K» состоит из двух частей: постоянного капитала «с», затрачиваемого на средства труда, и переменного капитала «v», затрачиваемого на приобретение рабочей силы. Анализируя свою формулу капитала

K`=c+v+m,

Маркс делает заключение, что постоянный капитал «с» переносит на продукцию свою стоимость без изменений, а переменный капитал «v», т.е. рабочая сила, создаёт ещё и прибавочную стоимость «m».

Разберём в качестве примера, не вызывающее сомнений у марксистов, следующее утверждение Энгельса: «В самых передовых промышленных странах мы укротили силы природы, и поставили их на службу человеку; благодаря этому мы безмерно увеличили производство, так что теперь ребёнок производит больше, чем раньше сотня взрослых людей» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2-е изд., т. 20, с.358). Ответим на три вопроса, которые не задал себе основоположник:

а) Кто такие «мы»?

б) Что делает ребёнок, чтобы производить больше, чем сотня взрослых людей?

в) Кто тот человек, на службу которому «мы» поставили силы природы?

«Мы» - это вполне определённый круг учёных и инженеров (к которому не относимся ни мы, ни Энгельс), чьи открытия и изобретения применены в данном производственном процессе, т.е. материализованы в средствах труда. Слово «производит» к ребёнку применено неправильно. Ребёнок не производит. Он управляет силами природы, поставленными «нами» на службу «человеку». Ребёнок в данном производстве – это надсмотрщик за рабами у рабовладельца. Замените природные силы и механизмы сотней рабов, и всё встанет на свои места. И, как раньше рабовладелец делил с надсмотрщиком прибавочную стоимость, создаваемую рабами, так владелец средств производства делит прибавочную стоимость, создаваемую интеллектом, вложенным в этот производственный процесс, с ребёнком, контролирующим процесс, оплачивая рабочее время ребёнка по сложившимся на рынке труда ценам. Таким образом, природные силы поставлены на службу владельцу средств производства и ребёнку, который в отрыве от производственной системы сам ничего произвести не может. Те самые «мы», которые поставили силы природы на службу двум последним, в распределении прибавочной стоимости не участвуют! Если у кого-то возникнет мысль, что к этой прибавочной стоимости имеют отношение те рабочие, которые изготовили средства труда, добыли сырьё и энергоресурсы, он будет неправ, поскольку и те процессы ничем не отличаются от этого. И в данном случае, ребёнок может производить средства производства, в том числе, и для возобновления своего процесса. Абсурдное утверждение классика, которое можно было бы простить упомянутому ребёнку, следовало записать так: «В самых передовых промышленных странах в результате не оплаченного по достоинству творческого труда учёных и инженеров, тяжёлый физический труд настолько автоматизирован и заменён силами природы, что теперь один ребёнок может управлять оборудованием, производящим продукции больше, чем раньше производила сотня взрослых ремесленников». Теперь всё стоит на своих местах, понятен истинный источник прибавочной стоимости и принцип её распределения. Выделим из общего понятия авансированного капитала не два, а пять основных факторов, которые действительно приобретает капиталист:средства труда, сырьё, энергоносители, рабочую силу и интеллект инженеров.

Формула примет вид:

K` = c + i + v + e + f + m

где: c – постоянный капитал (средства труда);

i – участвующий в производственном процессе интеллект (научный, инженерно-технический персонал, предметом труда которого является информация, знания, а продуктом труда – конструкция нового изделия или новая технология);

v – рабочая сила (рабочие, предметом труда которых являются материальные объекты);

e – энергия (энергоносители); f – сырьё и вспомогательные материалы;

m – прибавочная стоимость.

Проанализируем влияние каждого из факторов на величину прибавочной стоимости (в действительности факторов может быть больше). В первую очередь рассмотрим энергоносители. Стоимость топлива равна стоимости его добычи и транспортировки. Сгорая в топке паровой машины, оно выделяет тепловую энергию, которая преобразуется в механическую энергию, совершающую в процессе производства основную работу – привод механизмов (станков). И эта работа значительно больше той, которая совершена при добыче и транспортировке топлива. Она имеет стоимость, равную стоимости заменённой ей рабочей силы, потребовавшейся бы для приведения механизмов в движение в отсутствие паровой машины. Топливо потому и добывается, что содержащаяся в нём энергия больше энергии, необходимой для добычи и транспортировки этого топлива. Таки образом, энергоноситель (топливо) в процессе производства создаёт посредством паровой машины (или иного двигателя) прибавочную стоимость, равную разности стоимости высвобожденной рабочей силы, и стоимости заменившей её энергии. Именно технические средства, позволившие заменить рабочую силу дешёвой силой природных энергоресурсов, обеспечили быстрое обогащение капиталистов в период промышленной революции!

Оценим и роль интеллекта в процессе производства. Совершенствуя машину и повышая её коэффициент полезного действия, автоматизируя ручные операции и снижая тем самым затраты на топливо и рабочую силу, интеллект также создаёт прибавочную стоимость. Например, увеличив вдвое к.п.д. механизмов, он создаёт стоимость равную (в первом приближении) половине стоимости необходимого топлива. Увеличив вдвое срок службы (ресурс) паровой машины за счёт правильной организации её эксплуатации и технического обслуживания или применения новых, более износостойких и прочных материалов, он создаёт стоимость, равную стоимости второй паровой машины. Кроме того, в отличие от других факторов, интеллект имеет бесценное свойство, а именно: прибавочная стоимость однажды им созданная (благодаря новым конструкциям или технологиям), теперь будет возникать всякий раз при возобновлении производственного цикла, независимо от того, где находится создавший её интеллект!

Но не из воздуха же она всякий раз возникает. Значит, однажды, создав стоимость за счёт технического или организационного решения, интеллект навечно передал способность её воспроизводить другим факторам производства. Это означает, что каждый производственный фактор не просто переносит свою стоимость на производимый товар, но создаёт прибавочную стоимость, размер которой определяется вложенным в этот фактор интеллектом.

Рассмотрим рабочую силу – фактор, который по утверждению Маркса является единственным источником прибавочной стоимости и создателем всех потреблённых и накопленных богатств. Совершенно очевидно, что по мере автоматизации производства доля его участия в производственном процессе, постепенно уступая место интеллекту, будет сокращаться и, в конце концов, исчезнет, а вместе с этим исчезнет и создаваемая им прибавочная стоимость.

Так может быть, он на более ранних этапах развития внёс решающий вклад в производство? Исключим из процесса производства интеллект. Получается интересная картина: без изобретения интеллектом способа получения и полезного применения энергии и сырья, они не могут быть использованы, а средства труда не тронутые интеллектом, есть не что иное, как поднятые с земли камень или палка. Такой способ производства, где единственным видом труда является физический циклический труд, не позволяет получить прибавочный продукт или прибавочную стоимость. Рабочая сила в таких условиях способна лишь воспроизводить саму себя. Рабочая сила создаёт прибавочную стоимость, как и другие факторы, постольку, поскольку в неё вложен интеллект в виде знаний и навыков, необходимых для выполнения определённых ручных операций. Рабочую силу, в чистом её виде, следует рассматривать как мускульную энергию и навыки её использования в производственном процессе для выполнения пока ещё не автоматизированных операций. Это же самое можно прочесть и у Маркса во всемирно известном «Манифесте коммунистической партии»: «Рабочий становится простым придатком машины, от него требуются только самые простые, самые однообразные, легче всего усваиваемые приёмы». Вся же прибавочная стоимость создаётся человеческим интеллектом, как живым, принимающим непосредственное участие в производственном процессе, так и прошлым, овеществлённом в средствах труда, в способах получения и использования энергии и сырья, в навыках и знаниях обученных рабочих.

Действительно, любой энергоноситель, пока интеллект не нашёл способа полезного применения его энергии, не может стать производственным фактором или товаром, имеющим стоимость: кому нужен ветер до изобретения паруса и ветряного двигателя, или атмосферное электричество, если нет способа его добыть и применить. Бесполезную (с точки зрения производства) энергию ветра, становится возможным продавать только после превращения её в полезную энергию вращающихся жерновов и т.п. Аналогично и с сырьём: лён не станет товаром до изобретения способа получения пряжи, а железная руда – до открытия способа выплавки железа. Стало быть, любой вид энергии и сырья приобретает стоимость, и способность приносить прибавочную стоимость только после волшебного прикосновения к нему интеллекта. Даже применение созданных интеллектом новых вспомогательных материалов (смазок, охлаждающих жидкостей и т.п.) увеличивает прибавочную стоимость.

На этом сделаем остановку и осмелимся заявить, что слово ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ, долго служившее чуть ли не ругательством, особенно с прилагательным «гнилая», на самом деле именно тот плодородный слой общества, на котором выросли все плоды цивилизации. Интеллигенция, являясь основным открывателем, хранителем и распространителем знаний, имеет вполне определённое самостоятельное место в общественном производстве, имеет все признаки общественно-политического класса и таковым является! Примерьте на интеллигенцию классическое ленинское определение классов: «…большие группы людей, различающихся по их месту в исторически определённой системе общественного производства, по их отношению (большей частью закреплённому и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определённом укладе общественного хозяйства» (Ленин В.И., Полн. собр. соч., 5изд., т.39, с.15). Налицо полное соответствие определению, и с точки зрения производства, и с точки зрения распределения. Интеллигенция – это класс, результаты умственного труда которого присваивают владельцы соответствующих факторов. Интеллектуальный класс, – это общественно-экономический класс, который первым зародился в недрах первобытно-общинного строя и обеспечил всё дальнейшее развитие цивилизации. Первые интеллектуалы – это старейшины, шаманы, вожди, в функции которых входило обучение соплеменников изготовлению орудий труда, определение времени сева, уборки урожая и других работ, организация совместного труда, распределение обязанностей при разделении труда и т.д. Эти «первоинтеллектуалы» уже могли не принимать непосредственного участия в физическом труде, а существовать, потребляя прибавочный продукт, произведённый племенем благодаря применению специально обработанных орудий труда и рациональной организации работ. По мере накопления средствами производства прошлого овеществлённого интеллекта (их усовершенствования) росло и количество прибавочного продукта, или величина прибавочной стоимости. Интеллектуальный класс – это тот самый «гадкий утёнок», которого не признавал ни один класс на протяжении всей истории цивилизации, и который в эпоху научно-технической революции превращается в «лебедя». Это класс, благодаря которому человечество имеет все материальные и культурные ценности. Остальные классы принимали и принимают в производстве прибавочной стоимости участие в той степени, в какой являются носителями интеллекта и реализуют его на практике. Таким образом, все накопленные человечеством богатства – есть накопленный за всю историю его развития материализованный интеллект.

Формула Маркса K`= c+v+m – это не закон, а застывшая фотография самой примитивной мануфактуры XIX века, на которой капиталист был сам себе и инженер, и бухгалтер, и снабженец, и продавец. В развёрнутом виде Закон отображается следующей формулой:

K` = c + i + v + e + f + mc + mi + mv + me + mf,

где: c – постоянный капитал (средства труда);

i – участвующий в производственном процессе интеллект (научный, инженерно-технический персонал, предметом труда которого является информация, знания, а его продуктом – новое изделие или новая технология);

v – рабочая сила ( рабочие, предметом труда которых являются материальные объекты, на которые они воздействуют средствами и способами, изобретёнными интеллектом);

f – сырьё и вспомогательные материалы;

mc, mi, mv, me, mf – прибавочные стоимости, создаваемые соответствующими производственными факторами.

Формула справедлива для любой формации, и отображает любой способ производства на любом этапе. Меняется от нуля до бесконечности лишь доля участия того или иного фактора. Эта формула и есть ЗАКОН ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ. Формула пригодна и для иррациональной области творческого труда. Создавая, например, картину, художник затрачивает такое количество средств труда (мольберт, палитра и кисти), энергии (освещение и отопление студии), сырья и вспомогательных материалов (холст, краски, растворители), что их стоимостью можно пренебречь. Стоимость же картины определяется вложенным в неё интеллектом – талантом, мастерством автора. Владелец произведений искусства может получать прибыль в результате их демонстрации, не потребляя и не расходуя никаких ресурсов.

Проведём несложный математический анализ выведенного закона. Предположим, что научно-технический прогресс остановился на определённом уровне (красные кхмеры забили мотыгами свою «гнилую» интеллигенцию) и исключим, в связи с этим, из формулы только интеллектуальный фактор и его прибавочную стоимость. Первоначально остальные факторы будут создавать такую же прибавочную стоимость, как и прежде, но, по мере усложнения условий добычи природных ресурсов, оскудения их запасов, истощения земель, обострения проблем переработки и уничтожения отходов, прибавочная стоимость, создаваемая оставшимися факторами, будет уменьшаться и, достигнув нуля, может затем превратиться в отрицательную величину!

Если вернуться к примеру с топливом, это будет означать, что на его добычу и транспортировку в определённый момент потребуется больше энергии, чем это топливо её в себе содержит. Аналогично и с сырьём, запасы его также ограничены. В результате ограниченности пригодных для земледелия земель, естественного сокращения их площадей и истощения, при постоянном приросте населения, стоимость продовольствия (словосочетание «продукты питания» не употребляю по причине того, что продуктом принято называть результат процесса, по аналогии с продуктами горения), будет расти. Такой процесс может продолжаться до тех пор, пока прибавочная стоимость, создаваемая оставшимися факторами, не станет нулём, и численность населения не начнёт регулироваться голодом, как у животных. Это тот частный, случай, который описывается формулой Маркса! При анализе своей формулы (если анализировал) он не учёл, что вследствие конечности природных ресурсов с каждым новым циклом воспроизводства сырьё, энергоресурсы, рабочая сила, а вместе с ними и средства труда (без воздействия на них интеллекта), будут дорожать до тех пор, пока производство не станет убыточным и не прекратится. Спасти человечество от такого пессимистического финала экстенсивного развития и обеспечить постоянный прогресс и процветание может только его интеллект, причём не просто интеллект, а опережающее развитие интеллекта по отношению к процессам, снижающим производительность остальных факторов!

Учёные подсчитали природные запасы энергоносителей и назвали небольшие, в историческом масштабе сроки, на которые их ещё хватит. Топить, как выразился великий Д.И. Менделеев, можно и ассигнациями, и если в XXI веке учёные и инженеры не разработают промышленного способа получения дешёвой энергии из новых источников, а затем и новых видов сырья, не берусь предсказывать судьбу землян в XXII веке, но предполагаю, что развернётся борьба за Антарктиду и дно мирового океана (? планеты, однако).

Завершив анализ выведенного закона и, рассмотрев три случая (первый – когда интересующий нас параметр «i» принят постоянной величиной, второй – когда он обращён в нуль, и третий – когда он стремиться к верхнему, не ограниченному пределу), можно с уверенностью констатировать, что именно этот параметр (фактор) – интеллект – определяет скорость развития и судьбу цивилизации. Все остальные параметры формулы (факторы) являются функциями, интеллекта, т.е. изменяют значения только под воздействием своего аргумента – интеллекта. «Буржуазия быстрым усовершенствованием всех орудий производства и бесконечным облегчением средств сообщения вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские нации…», - написано Марксом в «Манифесте коммунистической партии». Ошибка Маркса в том, что буржуазия сама не совершенствует орудия производства, а создаёт интеллектуальному классу условия для творчества и, с большой выгодой, присваивает плоды этого творчества. Нередко и сами изобретатели становились владельцами или совладельцами предприятий, использующих их изобретения, тем более, что в то время университетское образование было уделом состоятельных людей. Видимо, поэтому Маркс и соединил два класса в один. Процесс индустриализации вызывает, естественно, быстрый рост числа самих работников умственного труда, а на другом полюсе в это время в результате механизации и автоматизации труда рабочих, т.е. упрощения выполняемых ими операций и привлечения дешёвой рабочей силы «варварских наций», образуется класс безработных. Эта тенденция объективна, закономерна и наблюдалась в развитых странах уже в XVIII веке, а теперь коснулась и нас, но должной диалектической оценки не получила. Постоянно расширять производство невозможно, потребление ограничено численностью населения и его платёжеспособным спросом, а поэтому с увеличением производительности труда, класс безработных должен расти.

Социализм, если так назвать следующую за капитализмом формацию, где политическая власть перейдёт к классу интеллектуалов, возникнет, когда этот класс, осознав своё место в общественном производстве, и своё историческое предназначение, создаст для реализации своих классовых интересов и целей политическую организацию (партию), которая придёт к власти с помощью механизма демократических выборов. В этой новой формации плутократию (не от русского слова плут, а от имени древнегреческого бога богатства Плутоса) должна сменить власть, которую я бы назвал ноократией – властью разума (от греческого noos).

Подводя итог, следует признать, что экономическое учение Макса, основанное на достижениях науки и техники XIX века, явился закономерным порождением своего времени и в ряде вопросов было, несомненно, шагом вперёд, но унаследовав ошибку Рикардо, Маркс допустил ряд новых ошибок, подгоняя теорию под революционную идею и мятежный дух середины XIX века. Трагедия марксизма заключается в том, что он, в соответствии с одиннадцатым тезисом Маркса о Фейербахе, не просто объяснил мир, но став марксизмом-ленинизмом, взялся за его переустройство – из ошибочной теории превратился в реальную разрушительную силу. И, как будто о нём великий Гёте сказал: – «Нет ничего опасней для новой истины, как старое заблуждение». Пророческие слова о революционной теории, звучащие в унисон Гёте, вложил Достоевский в уста персонажа «Бесов» - бывшего революционера Шатова: – «… полунаука, самый страшный бич человечества, хуже мора, голода и войны, неизвестный до нынешнего столетия. Полунаука – это деспот, каких ещё не приходило до сих пор никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов, деспот, перед которым всё преклонилось с любовью и суеверием, до сих пор немыслимым, перед которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему».

Заканчивая рассмотрение вопроса о природе прибавочной стоимости, следует отметить, что определённые сомнения в непогрешимости марксизма-ленинизма появились и у учёных, развивающих это учение. Так, в «Правде» от 12 декабря 1989г. в статье «Умный богаче» профессор А. Журавлёв написал: - «… на определённом этапе в конце 40-х – начале 50-х годов мы не учли новую социальную силу, движущую НТР, а именно – работников умственного труда. Между тем, их роль возрастает неизмеримо, обусловливая возникновение новой экономической теории, которая должна вобрать в себя, как частный случай, классическую политэкономию индустриального общества». К этому времени теория у меня уже была написана, но встретила мощное сопротивление учёных от марксизма-ленинизма. Наконец, 07.02.90г. удалось выступить с ней по ленинградскому телевидению, а 08.02.90г. газета «Смена» напечатала мою статью «Интеллектуальная теория прибавочной стоимости» . Известный публицист З.Г. Оскотский в своей «Гуманной пуле» так отозвался о ней . Он был, конечно, прав в том, что тогда время ещё не пришло, но теперь, если ждать дальше, можно и опоздать.

Бывая в командировках в Китае (10 раз) и наблюдая быстрое развитие его промышленности и науки, с каждой поездкой мне всё больше казалось, что эта страна уже взяла на вооружение опубликованную в 1990г. теориею и на практике развивает свой научно-технический потенциал в полном с ней соответствии.

2. Диалектический анализ аномалии, называемой социализмом.

У Энгельса есть весьма любопытный пример диалектических превращений: «Если же разрезать червяка, то он на положительном полюсе сохраняет принимающий пищу рот, образуя на другом конце новый отрицательный полюс с задним проходом для выделения; но прежний отрицательный полюс (задний проход) становится теперь положительным полюсом, т.е. становится ртом, а на пораненном месте образуется новый задний проход, или отрицательный полюс» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч. 2-е изд., т. 20, с. 531). Очень странно, что Энгельс, несколькими страницами ранее признавший, что история природы и человеческого общества подчинятся одним и тем же наиболее общим законам диалектики, допускал не только возможность подобной операции над человечеством, но и считал её необходимой. (Примечание: на самом деле часть с хвостом погибает, а часть с головой живёт и, если детородные остались при ней, размножается). Ленин же блестяще провёл эту операцию по уничтожению старой «головы» и превращению «заднего прохода» в новую «голову» над народами великой державы. Эта новая «голова» – новый слой общества, получивший название партийно-государственной бюрократии, по всем критериям подходит под ранее приведенное определение классов: это достаточно большая группа людей, которое имеет вполне определённое и только ей присущее отношение к средствам производства – она монопольно ими распоряжается не владея и не неся экономической ответственности за последствия своей деятельности. Механизм образования этого класса раскрыт в книге М.С. Восленского «Номенклатура», где убедительно доказано и то, что партийно-государственная бюрократия (номенклатура) никогда не выражала интересов рабочего класса и, тем более, крестьянства, а действует только в своих узких интересах. Бюрократия потребляет лучшую часть произведённого обществом богатства, причём, изобрела для этого новый способ присвоения – создала общественные фонды потребления со спецраспределением и спецобслуживанием, – способ, ничего общего не имеющий с распределением по труду. Преподносился же этот способ, как ростки коммунистического распределения. Особенностью его является и то, что все свои льготы, привилегии, движимость и недвижимость представители класса бюрократии получали не в собственность, а в пользование, и в результате этого попадали в зависимость от своего положения, становясь рабами системы, и более всего боялись лишиться партийного билета. Советский бюрократ особо гордился своим происхождением от «заднего прохода». Чем ниже происхождение бюрократа, тем, считалось, он прочнее связан своими корнями с народом. В этом бюрократу виделось его единство с народом, но это единство происхождения, пожалуй, единственное единство возникших при социализме противоположностей. Коренным интересом этого класса являлось поддержание застоя. В застое он вечен. При социализме отсутствуют внутренние экономические механизмы, стимулирующие научно-технический прогресс. Будучи изолирован от внешних воздействий, он должен, уничтожая интеллектуальный класс, деградировать до уровня феодализма. Вершиной торжества марксизма-ленинизма можно считать режим Пол Пота, существовавший в Камбодже, при котором был выполнен весь комплекс мер, необходимых для установления и поддержания вечного равенства, но который был разрушен вмешательством извне. Имевший же место прогресс в нашей стране был заметен лишь в тех отраслях, от которых зависит наша обороноспособность и политический престиж, он происходил под влиянием внешнего противоречия социализма и капитализма, которое должно быть разрушено путём диалектического смыкания противоположностей, или конвергенцией, т.е. переходом обеих систем в «ноократическую» формацию. Вероятность военного разрешения этого противоречия ещё существовует, но, слава Богу, вероятность этого мала, поскольку при ведении войны современными средствами победителя может не оказаться. В ходе осуществления мирного варианта перестройки бюрократия должна была быть ликвидирована, как класс, именно интеллектуальным классом, в которой она все годы своего пребывания у власти, классовым чутьём чуяла своего врага. Но для этого неорганизованные силы интеллектуалов должны были объединиться на единой платформе своих классовых интересов, создать свою политическую партию и программу реализации своего исторического предназначения. Эмиграция и физическое уничтожение интеллектуального класса в период революции, Гражданской войны, волн сталинских репрессий, социальная дискриминация в СССР – всё это этапы и формы незатухающей классовой борьбы двух антагонистических противоположностей, одна из которых возглавила аномалию, называвшуюся социалистическим строем.

3. Анализ постсоветского капитализма.

Зайдя в политический тупик, некогда монолитная партийно-советская бюрократия дала трещину, а с объявлением перестройки, в ней самой начался процесс поляризации. Наиболее расторопные и предприимчивые её представители, пользуясь ещё не окончательно потерянным влиянием, объявив себя демократами и либералами, удерживаясь на командных высотах и ключевых позициях, стремились повернуть страну на капиталистический путь развития. Пытаясь найти выход из глубокого кризиса социализма, охватившего страну, Горбачёв взял в экономике курс на рынок, т.е. называя вещи своими именами – на капитализм. Сначала были разрешены кооперативы и индивидуальная деятельность. Это дало возможность «теневой» экономике «отмыть» свои деньги, затем легализовались частные валютные накопления, были разрешены малые частные предприятия; и, наконец, ограничений не стало. Совместные предприятия, укореняясь, способствовали сращиванию нашей экономики с мировой капиталистической системой. Идеологически же страна продолжала твёрдо стоять на позициях социализма. На руководящих должностях находились верные члены КПСС, которая не отреклась от руководящей роли и обещала не допустить контрреволюции, в том смысле, в котором она её понимала. Совершенно очевидно, что в этом случае рыночные отношения на определённом этапе должны были быть прерваны известным способом, как это случилось с НЭПом, а что потом? Остался бы социализм гуманным к новым капиталистам? Углублявшееся с каждым днём несоответствие экономики и идеологии, противоречие между демократией Президента страны и автократией Генерального секретаря КПСС препятствовало процессу перестройки, вызывало непоследовательность проводимых преобразований, вело к обострению политической атмосферы внутри страны и недоверию со стороны других государств.

И здесь снова уместно вспомнить гениального Гегеля: – «Безумием новейшего времени следует считать стремление изменить пришедшую в упадок систему нравственности, государственного устройства и законодательства без одновременного изменения религии – революцию произвести без реформации…» (Гегель, «Философия духа», параграф 552.) Если Генеральный секретарь не безумец, то должен был дать отбой перестройке и мирно вернуться к старым принципам, или в пользу Президента отказаться от коммунистической утопии, и отречься от её религии – марксизма-ленинизма, который по силе своего воздействия на человеческое сознание и влиянию на историю, сравним именно с крупнейшими религиозными учениями. За годы перестройки в результате указанной раздвоенности личности Горбачёва наша страна, как общественно-экономическая система, испытала массу противоречивых воздействий со стороны руководимых им органов власти в виде законов, решений, постановлений, указов, направленных якобы, на улучшение положения, но на деле вызвавших отрицательные эффекты. Большинство этих воздействий не встречало народной поддержки и только дискредитировало власть.

Творцам этих документов надо было познакомиться с законом термодинамики, известным с 1884г. и названным в честь открывшего его французского учёного принципом Ле Шателье. Этот принцип, гласящий, что внешнее воздействие, выводящее систему из состояния равновесия, вызывает в ней процессы, стремящиеся ослабить эффект воздействия, носит такой же всеобщий характер, как и законы диалектики Гегеля.

Горбачёвская кампания по борьбе с пьянством и виноградниками, закончившаяся крахом и негативными последствиями в виде самогоноварения, спекуляции спиртными напитками, токсикомании и наркомании – наглядное подтверждение действия этого принципа в человеческом обществе. Эта кампания способствовала его свержению. В медицине запрещено ставить опыты хотя бы на одном человеке, даже безнадёжно больном, зато в политике и экономике нет никаких запретов – здесь можно экспериментировать над целыми народами и оставаться безнаказанным. Страна получает то порцию слабительного, то порцию закрепляющего, и от этого её организм приходит во всё большее расстройство. Жаль, что политики не дают клятвы Гиппократа и не привлекаются к ответственности за её нарушение. Остаётся только мечтать вместе с Платоном о том времени, когда к власти придут философы или правители научатся философии, когда они начнут анализировать имеющийся опыт и предвидеть последствия своих воздействий, до совершения этих воздействий. Горбачёв вывел систему из равновесия. Нерешительностью и слабостью Горбачёва воспользовался в своих интересах Ельцин и, поделив страну с товарищами по политбюро на части, перевёл свою часть на капиталистические рельсы и повёл, но не вперёд по пути конвергенции, а назад – к той полудикой форме капитализма, которая получила определение «пещерный капитализм». В ходе этого поворота истории вчерашние руководящие борцы за коммунистические идеалы превращались в руководящих дельцов – будущих олигархов и коррупционеров. Последние теоретики социализма горбачёвского периода пытались избавиться от классовой структуры общества, им больше по душе было манипулировать аморфным понятием «трудящиеся массы». Это антинаучный (и даже антиленинский и антимарксистский) подход к историческому процессу. Утверждение о том, что движущей силой развития общества является классовая борьба (т.е. борьба противоположностей), абсолютно бесспорно – это диалектика; надо лишь правильно различать классы и их интересы.

И на современном этапе отрицание классовой структуры общества и внедрение в сознание граждан, не имеющих элементарных знаний в области политэкономии и философии, потребительского понятия «средний класс» проистекает от стремления новых бюрократов, превратившихся в плутократов, скрыть свою классовую сущность. Полагаю, что пришло время объединить всех, кто считает себя тружеником интеллектуального фронта, независимо от национальности и религиозных взглядов, создать партию своего общественно-политического класса, который насчитывает не менее тридцати миллионов человек, и начать отстаивать свои общие классовые интересы.

Миллионы пенсионеров и студентов также станут членами и электоратом этой партии, поскольку только она может обеспечить им достойную жизнь за счёт развития экономики.

 

Александр Павлов написал 12 апреля 2016