молча

хочу безудержно молчать,

 

боюсь с ресниц стряхнуть неслёзы,

 

заброшенная каланча

 

взирает тяжко на берёзы

 

внизу как будто,

 

но они

 

листвой шуршат,

 

она же - стёрта -

 

скрипит о срубленной любви

 

на языке чужом и мёртвом,

 

 

снят колокол давно на сплав,

 

перелопачен на булавки,

 

места случайных переправ

 

на одиночество так падки,

 

 

и певчим птицам не сидеть

 

на переломанных оглоблях,

 

недосягаемая ветвь

 

от тишины совсем оглохла,

 

 

качает ветер иль она

 

ветра раздаривает - знать бы,

 

возможно что и я тогда

 

смогла бы что-нибудь сказать им,

 

не словом, и не взглядом - нет,

 

всего лишь робкою молитвой,

 

в руке сжимая хрупкий свет,

 

тобой нечаянно пролитый...