ХАМОН

Всем хочется быть белым и пушистым,

и есть грюйер неспешно, и хамон,

когда под боком шествуют фашисты

и сетовать, что нарушают сон.

 

Пока не снесена снарядом крыша

и под ногами не хрустит стекло,

а на стене красуется афиша,

которую войной не посекло.

 

И не остаться, словно лох, в накладе,

чтоб было всё, как прежде, как всегда:

петь о любви и чувствах на эстраде,

не чувствуя смущенья и стыда.

 

Пока никто не связывает руки,

не режет горло, не стреляет в лоб...

Они бы чёрта взяли на поруки,

лишь только бы не трогали их чтоб.

 

Нет лицемерью подлому предела,

неблагодарность – нынче модный шик,

чтоб доставлялась радость сразу к телу,

а жизнь была похожа на пикник.

 

Но быть не может скорпион пушистым,

страх суетливо пряча меж камней,

когда под боком шествуют фашисты,

им свой покой дороже и главней...