Вадимир Трусов Истошная радость
Деловьё, при манерах, при милочках,
На моих сгрудившись поминочках,
Зыркнув по столу, чмокнут сальненько
И помянут задрыгу-охальника.
И начнут, развалив кошельками рты:
«А ему-то, кажись, поделом - кранты!
Не трудился, мол, с утра до ночи,
И родне ни проходу, ни помощи.
Гулеванил всё, учинял грехи,
Изрыгал крамолу, кроил стихи,
И вааще - надеялся на слова…
Не, житуха-судьбина кругом права.
Он ведь, гад, сиротинок и вдовушку
Повыцеживал аж до донышку!
Дай им Бог узнать облегчение!
Уж найдут себе попечение,
Есть в миру окаянном сердешный люд…
Дожидаючись перемены блюд,
Кто частушкой харкнет. Кто вдарит в пляс!
И хмельно, и весело, как сейчас
(Ничего не поделаешь - кумовья!),
Заодно с толпой покуражусь я.
Невесом, невидим, неутолим
Оттого, что ловко от всех свалил.
…Слышь, архангел, Господь прости,
Где собаку приобрести?
На моих сгрудившись поминочках,
Зыркнув по столу, чмокнут сальненько
И помянут задрыгу-охальника.
И начнут, развалив кошельками рты:
«А ему-то, кажись, поделом - кранты!
Не трудился, мол, с утра до ночи,
И родне ни проходу, ни помощи.
Гулеванил всё, учинял грехи,
Изрыгал крамолу, кроил стихи,
И вааще - надеялся на слова…
Не, житуха-судьбина кругом права.
Он ведь, гад, сиротинок и вдовушку
Повыцеживал аж до донышку!
Дай им Бог узнать облегчение!
Уж найдут себе попечение,
Есть в миру окаянном сердешный люд…
Дожидаючись перемены блюд,
Кто частушкой харкнет. Кто вдарит в пляс!
И хмельно, и весело, как сейчас
(Ничего не поделаешь - кумовья!),
Заодно с толпой покуражусь я.
Невесом, невидим, неутолим
Оттого, что ловко от всех свалил.
…Слышь, архангел, Господь прости,
Где собаку приобрести?