Аякс Теламонид Великий

осторожно, свыше 4500 слов

 

Эпиграф

 

В любом случае избежать позора нетрудно — для этого достаточно умереть. Хагакурэ. Дзёто.

 

Пролог

 

Кто хоть раз бывал в Элладе,

То есть в Греции цветущей,

Тот, возможно, представляет

 

Мало-мальски, худо-бедно,

Географию последней.

И тогда, конечно, знает -

 

Меж Мегарой и Пиреем

Приютился остров славный,

Саламином наречённый.

 

Этот остров знаменитый

(Между прочим, по заслугам)

След оставил свой глубокий,

 

Для примера, на скрижалях

Древних битв морских великих.

Об одной лишь упомянем –

 

Там, у острова в проливе,

Полководцем Фемистоклом

Флот персидский был разгромлен

 

Вдребезги, до основанья.

Но не только этим остров

Нам сегодня интересен.

 

Кроме прочего, так вышло,

Саламин известен многим

Родиной героя мифов,

 

О котором есть желанье

Вам, друзья, сейчас поведать

Более детально, что ли.

 

Вскользь отмечу, в юном детстве

Я читал запоем книжки

С небывалым интересом.

 

Но одна из них, что странно,

Многократно истязалась,

Чуть ли не до дыр протёрлась,

 

Так понравилась изрядно.

Речь о «Мифах и легендах

Древней Греции», конечно.

 

В этой книге русский автор,

Педагог и просветитель,

По профессии историк,

 

Очень образно, изящно

Мир открыл такой чудесный,

До сих пор восторг щенячий.

 

В книге масса фотографий,

Где прекрасные богини

Искушали не по-детски,

 

Будоражили сознанье

Неокрепшее подростка.

И куда смотрели цензы?

 

Всё туда же - на клубничку,

На сплошную обнажёнку.

Впрочем, я их понимаю.

 

Кроме прочего, там было

Вдоволь всяческих историй

Про богов и их творений,

 

Про титанов и чудовищ,

Про сражения лихие

И, конечно, про героев.

 

Но один из них - особый,

Родом прямо с Саламина,

Полюбился пуще прочих.

 

Все, наверно, догадались

Про кого я тут талдычу.

Если – нет, то не взыщите,

 

Но открыть вам собираюсь

Имя барабанной дробью –

Это был Аякс Великий.

 

Стоит помнить, правды ради,

В книге было два Аякса.

Наш, Большой, и, верьте, Малый,

 

Кстати, сын царя Локриды

И вдобавок, к слову тоже,

Аргонавта Оилея.

 

Так же был героем знатным -

Лучший скороход и лучший

Среди всех метатель копий.

 

Но у нашего героя

Был другой отец, понятно,

Звался скромно Теламоном.

 

И об этом Теламоне,

Папе нашего Аякса,

Пару слов сказать придётся.

 

Его имя, в переводе,

Означало что-то вроде

Башенной такой опоры.

 

Вроде как ремень особый

Для поддержки в ходе боя

Своего щита, как башня.

 

Эту важную ремарку

Всех запомнить попрошу я,

Ну, а вдруг, да пригодится.

 

Теламон по ходу дела

Верным другом был когда-то

Всем известного Геракла.

 

Вместе с ним он был замечен

В том походе аргонавтов

За златым руном в Колхиду.

 

Был участником средь прочих

Калидонской той охоты

На чудовищного вепря.

 

И ещё не раз, а дважды

Спутником был у Геракла -

В их походе к амазонкам

 

И при штурме гордой Трои.

Теламон, к примеру, первым

Знамя водрузил на стену,

 

Чем расстроил сына Зевса

Так, что чуть не поплатился

Жизнью за такую дерзость -

 

Не любил Геракл могучий

Первенства нигде чужого.

Проявив меж тем смекалку,

 

Теламон смягчил Геракла,

Гнев его сменив на милость.

Вот каков отец Аякса.

 

Любопытен, между прочим,

День чудесного рожденья

Нашего мега-героя.

 

Геркулес, приехав к другу,

Попросил у папы, Зевса,

Чтоб родился только воин.

 

Тут же в небе появился

Знак божественный удачи –

Горделивая царь-птица.

 

Весть сочли благой, конечно,

Тот орёл, парящий в небе,

Послужил как бы знаменьем -

 

В честь орла-то и назвали

Мальчика «орлом» - Эантом,

Иль Аяксом по-простому.

 

При рождении Аякса,

Теламон об одолженьи

Друга попросил, Геракла.

 

Мол, уважь по старой дружбе -

Оберни мальца скорее

Своей шкурою немейской.

 

Сей трофей, сиречь бесценный,

Геркулес добыл в цепочке,

Так сказать, супер заданий.

 

Первым делом – истребленье

Льва в окрестностях Немеи,

Всех «доставшего» порядком.

 

Зверь имел убер-абилку -

Гипершкуру, от которой

Все отскакивали стрелы.

 

Незатейливый Геракл

Взял и пасть порвал котейке,

Наплевав на всех «зелёных».

 

А не надо было лёве

Жрать крестьян по всей округе,

На сверхпрочность полагаясь.

 

Доигрался глупый котик,

А Геракл в его же шкуре

Стал везде ходить, как в брони.

 

Этой шкурою волшебной

Малыша Аякса плотно

Обернули, как просили.

 

Наш Аякс не потому ли

Храбрым рос, непобедимым,

Как тот лев. И даже лучше.

 

Вымахал Аякс огромным,

И, как все большие люди,

Добрый нрав имел к тому же.

 

Донесение Гомера

Сообщает - средь героев

Нету равных, кто подобен

 

Богу Аресу, как внешне,

Так и силою чрезмерной.

Он имел в виду Аякса.

 

Богатырь былинный русский,

Статный, мощный, благородный -

Вылитый портрет Аякса.

 

Выступленье это наше,

Что прологом называют,

Подошло к своим границам.

 

Для наглядности, добавим,

Не хватает пары красок

В той картине мирозданья.

 

Всем известна с детства Спарта,

Мощный город-государство,

Где со скал детей бросали.

 

Местная царица Леда,

Странным образом чудесным,

Понесла под сердцем чадо

 

Не от мужа, а от бога

Громовержца, то есть Зевса,

Как все дружно догадались.

 

Дочь её, цветок внебрачный,

До того благоухала,

Что прекрасная Елена,

 

Плод любви запретной, кстати,

Выросла такой Прекрасной,

Даже слов найти не можем.

 

«Кто прекрасней всех на свете»(с),

К зеркалу ходить не надо,

Было всем и так понятно.

 

Наконец, настало время

Под венец идти, и сразу

Женихи припёрлись скопом -

 

Лучшие герои мира,

Сыновья царей и даже

Отпрыски богов пожиже.

 

Среди них отметить можно

Одиссея, что с Итаки,

Диомеда и Патрокла,

 

Двух Аяксов несравненных,

Тевкра, сына Теламона,

И, конечно, Менелая.

 

АгамЕмнона брат младший

(Оба - отпрыски Атрея)

Стал избранником Фортуны.

 

Вот ему-то и достались

И Прекрасная Елена

И в наследство даже Спарта.

 

Чтоб другие не возбухли,

Одиссей придумал хитрость

Как утихомирить прочих.

 

От греха подальше, видно,

Тиндарей, отец Елены,

Повязал героев клятвой -

 

Не чинить обид кровавых

И, когда нужда наступит,

Прибыть с войском на подмогу.

 

Ключевой момент, однако,

Политической интриги,

Закрутившейся спиралью.

 

Впрочем, строго по порядку

Изложу, как было дело,

Дайте с мыслями собраться.

 

1

 

Для начала - была свадьба

Смертного царя Пелея

И морской богини-нимфы.

 

Жених был братом Теламона,

В прошлом - тоже аргонавтом,

Избранницу рекли Фетидой.

 

Вот там и заварилась каша,

А поваром была Эрида,

Богиня ссоры и раздора.

 

Её на свадьбу не позвали.

Глотая горечь оскорбленья,

Она устроила всем шоу -

 

Самый первый в мире конкурс

Красоты и обаянья,

По мнению адептов моды.

 

Что придумала Эрида?

Умыкнув у Гесперид из сада,

На стол подбросила лукаво

 

Златое яблоко раздора,

Сопроводив плод поясненьем

«Прекраснейшей из всех богинь».

 

Что ж, задумано не дурно.

Кто прелестней на Олимпе,

Было несколько теорий.

 

Претенденток оказалось

Ровным счётом три богини,

И меж них возникла свара.

 

Зевса верная супруга

Гера с детства отличалась

Красотою неземною.

 

Афина грозная Паллада

Справедливо полагала,

Что ей храмы воздвигают,

 

Кроме мудрости и знаний,

За глаза её большие,

По Гомеру – совоокость.

 

Наконец, любви богиня,

Страсти, даже вожделенья,

Афродита Каллипига.

 

Кому ж ещё, подумать если,

Вздорный тот идёт эпитет,

Что на яблоке злачёном.

 

Обратились девы к Зевсу -

Рассуди давай, родимый.

Зевс премудро устранился -

 

Мол, ступайте-ка к Гермесу,

Тот отвёл богинь к Парису,

Пастуху овец на Иде.

 

Сын Приама и Гекубы,

Был Парис довольно милым,

В меру статным, волооким.

 

Было мнение вдобавок,

Что Парис прекраснозадый

Чем-то схож с Орландо Блумом.

 

Вот, богини пред Парисом

Вышли в сущности нагими,

Пышные являя чресла.

 

Как он только не рехнулся?

Не всегда, увы, приходят

В неглиже к тебе богини.

 

Наплели, наобещали

Благ несметных целый ворох,

Обещать, ведь, - не жениться.

 

Самый сладостный наркотик,

Власть над Азией обширной,

Гарантировала Гера.

 

Доблесть воина и славу

И побед великих радость

Напророчила Паллада.

 

Афродита же сулила

Страстную любовь до гроба

Самой распрекрасной девы.

 

А такой была, все знают,

Несравненная Елена.

Вот, назначен суд Париса.

 

Плод запретный, не колеблясь,

Знойной дал он Афродите,

Вызвав гнев у конкурсанток.

 

Этот безрассудный выбор

Долго всем потом икался

Иль аукнулся до крови.

 

Окрылённый сын Приама

Лыжи навострил до Спарты,

Типа, в гости к Менелаю.

 

Тот радушно принял татя,

Сам же, было, отлучился

Хоронить родного деда.

 

Эрос, пакостник любовный,

Запулил стрелой амура

В распрекрасную Елену,

 

Воспылавшей тут же страстью

К цесаревичу Парису,

Строго всё согласно плана.

 

Лихоимец и Елена

В Трою отбыли за море,

Прихватив казну ахейцев.

 

Так дано было начало

Целой череде событий,

Изменивших мир навеки.

 

Горем горьким отозвавшись,

Кровоточащею раной

Стало яблоко раздора.

 

Началась осада Трои.

Целых десять лет суровых

Проливались реки крови.

 

Десять долгих лет страданий,

Но и подвигов великих,

Славы, доблести и чести.

 

Нам, в контексте этой битвы,

Интересны только факты

Относительно Аякса.

 

2

 

Греки или же ахейцы -

Или всё-таки данайцы,

Чьи дары внушают ужас? -

 

Привели под стены Трои

Уйму разного народа,

Больше всё героев знатных.

 

Старший братец Менелая

Кинул клич по всей округе,

Ахтунг, мол, нас обижают,

 

И собрал при этом войско,

Тысяч сто, никак не меньше,

Досель неслыханную силу.

 

Про обет, что дан на свадьбе,

Помнят все, я всё ж надеюсь?

То-то и оно, ребята.

 

В путь дорогу женихов тех

Клятва дяде Тиндарею,

Без сомнения, позвала.

 

Наш Аякс, куда деваться,

Вынужден был плыть под Трою

На двенадцати галерах.

 

Слово, данное когда-то,

Для героев нерушимо,

Как гранит или как мрамор.

 

Но не все герои честны.

Вот, к примеру, Одиссею

Клятва эта до лампады.

 

Ни за что итакский лидер

Не хотел оружьем бряцать,

Дома-то вольготней будет,

 

И красавица супруга

Пенелопа разродилась

Телемахом, милым сыном.

 

И, когда послы приплыли,

Он решил надуть всех разом,

Демонстрируя безмозглость.

 

Впряг осла с волом в упряжку,

Стал пахать широко поле,

Засевая землю солью.

 

Все рты разинули, как в цирке -

Одиссей умом поехал,

Что за воин из дебила?

 

И, фиглярствуя усердно,

Он играл так натурально,

Что чуть не заработал Оскар.

 

Был, однако, кто-то умный,

Кто обман раскрыл умело,

Грешника склонив сознаться.

 

Паламед, блеснув смекалкой,

Положил пред самым плугом

Сына царского в пелёнках.

 

Не решился землепашец

Погубить без должной цели

Своего родного сына.

 

Эх, прощай жена родная,

Встретимся, видать, не скоро,

Где тревожный чемоданчик?

 

Так, не солоно хлебавши,

Но пришлось-таки герою

Надевать свои доспехи.

 

Парой строк о Паламеде

Всё же стоит нам поведать -

Примечательная личность.

 

Одним из первых отозвавшись

На зов царей Микен и Спарты,

Вступил в отряды добровольцев.

 

Чтили греки Паламеда,

Ум его, а также честность,

И за мудрость уважали,

 

Слушаясь весьма охотно.

Паламеду причислялась

Целая копна открытий.

 

Числа, например, и буквы,

Календарь и меры веса,

Даже звонкие монеты.

 

Изобрёл по ходу дела

Игры в кости или в шашки,

И маяк построил первый.

 

Всех больных от ран военных

Он лечил всегда бесплатно,

Травы пользуя степные.

 

Он привёз горы пшеницы

Из своей командировки

По фракийским закоулкам,

 

Разрешив проблему с пищей.

Та дилемма Одиссею,

Между прочим, не поддалась.

 

Все заслуги Паламеда,

От напастей греков спасших,

Вряд ли можно перечислить.

 

Хитрый Одиссей однако

От души возненавидел

Гражданина Паламеда.

 

Зависть к мудрости и славе

Разъедала Одиссея,

Словно ржавчина железо.

 

И не мог простить он также

Уличение в обмане

Много лет назад на поле.

 

И решился царь Итаки,

Душу продав преисподней,

Сжить со света Паламеда.

 

На беду свою, последний

Стал советовать ахейцам

Примириться с неудачей,

 

Вспомнить о родимом доме,

Плюнуть на осаду Трои

И отплыть назад в Элладу.

 

Одиссей же Паламеду

Кое-что в шатёр подбросил –

Золото в мешке набитом.

 

В подлости великий мастер,

Сверх того письмо состряпал

От коварного Приама.

 

Дескать, вот Вам от троянцев

Благодарность в виде злата,

В качестве аванса, значит.

 

А за снятие осады

Вам пришлём намного больше,

Гарантируя приватность.

 

После пленного фригийца

С тем письмом вдруг отпустили,

Тут же «взяли» и убили.

 

И "нашли" письмо, конечно,

Не на шутку осерчали,

Заявившись к Паламеду.

 

У него в шатре под лавкой

Золото вдруг отыскалось.

Вот и всё. Привет Аиду!

 

Вину в кавычках доказали.

В неё поверили бездумно

Охочие до грязных денег.

 

И больше всех - их предводитель,

Царь Микен властолюбивый

И самый алчный из царей.

 

Был скорый суд над Паламедом,

Невинного оклеветали,

Ярлык "изменника" навесив.

 

Его, в цепях, на берег моря

Приволокли и там казнили,

Побив тяжёлыми камнями.

 

Для воина в любой эпохе

Так умирать не только больно,

Но унизительно вдвойне.

 

Однако жалоб, даже стона,

Палачи, как ни старались,

От героя не дождались.

 

Лишь только горькая усмешка

Промелькнула и пропала

На мудром лике Паламеда.

 

Посетовав - "мне, истина,

Так жаль тебя, ты умерла

Гораздо раньше, чем убьют меня" -

 

Умер с честью самый светлый

И благороднейший из греков,

Из всех известных нам героев.

 

Но и тут сыны Атрея

Не могли угомониться,

Глумясь над мёртвым Паламедом -

 

Его истерзанное тело

Было брошено позорно

Диким зверям на съеденье.

 

Следует отметить, кстати,

В древности не сомневались

В том, что души их бессмертны.

 

Тело же без погребенья

Душу как бы обрекало

На бесцельные скитанья,

 

Что было немыслимой мукой -

Нигде, никогда, то есть вечно,

Искать, но не видеть покоя.

 

И, безусловно, такое

К душе отношенье считалось

Жестоким её поруганьем.

 

И только один из ахейцев

Не верил в измену героя.

Единственный, кто не купился.

 

Наверно, уже догадались?

Вы правы. Аяксом Великим

Была спасена справедливость.

 

Не мог допустить знатный воин

Чтоб так поступили ужасно

С кристальной душой Паламеда.

 

Дерзко и прямо Аяксом

Вызов был брошен бесстрашно

В рыло зарвавшейся власти.

 

Нарушив запрет незаконный,

Аякс совершил все обряды,

Могиле предав Паламеда.

 

И был погребальный костёр тот,

Как доблести символ. И чести.

Как дань уваженья герою.

 

Смелый поступок Аякса

В душу запал несомненно,

Сделав любимым героем.

 

3

 

У троянцев, каждый знает,

Гектор, сын царя Приама,

Величайшим был героем.

 

Самый сильный, самый ловкий,

Гектор был красив и статен

И любим своим народом.

 

Девять лет успешно Гектор

Отражал атаки греков,

В меньшинстве играя даже.

 

Многих он убил героев

В жарких схватках самолично,

Чем снискал почёт и славу.

 

Феба светлого любимец,

Кроме прочего, был Гектор

В той же мере благороден.

 

Было дело, в ходе битвы

Гектор вдруг всерьёз удумал

Провести единоборство.

 

Вызвав лучшего ахейца

На кровавый поединок,

С интересом ждал, кто выйдет.

 

Греки биться не спешили,

Сам Ахилл и тот немного

Опасался быть побитым.

 

Наконец, решились девять

Самых храбрых из героев,

Только выбрали Аякса.

 

Теламонид был рад безмерно,

Что вытянул счастливый жребий,

И вышел, Аресу подобный.

 

"Огромный, могучий и грозный"(с),

Он щит нёс, окованный медью,

Такой же большой, словно башня.

 

Семикожный щит тяжёлый

На ремне был у героя.

Помните? На теламоне.

 

Ужаснулись все троянцы,

Видя, как Аякс шагает,

Даже Гектор испугался.

 

Сын Приама начал первым,

Запустив копьё в Аякса,

Только это было тщетно.

 

Не пробив щита большого,

Звякнув, пика отскочила.

Тут Аякс бросок свой сделал.

 

Копьё пробило щит, доспехи

И хитон порвало в клочья,

Только Гектор всё же спасся,

 

Ловко в сторону отпрыгнув.

Сшиблись снова два героя,

Копьями вооружившись.

 

Снова Гектор не добился

Перемоги, в щит воткнувшись,

Остриё копья погнулось.

 

Аякс повторно продырявил

Щит и даже ранил в шею,

Но Гектор боя не оставил.

 

Бросил он громадный камень,

Впрочем, медью прогремевший

Так, что уши заложило.

 

По примеру супостата,

Камень взяв ещё огромней,

Так метнул Аякс булыжник,

 

Что пробил насквозь эгиду,

Ногу Гектора поранив

И свалив того на землю.

 

Только не от рук Аякса

Гектор должен был погибнуть,

Боги прекратили схватку.

 

Гектор, воин благородный,

Внял величию Аякса,

Его силе и отваге.

 

В знак признания на память

Одарил троянец грека

В серебре мечом бесценным.

 

Дар ответный без задержки

Преподнёс сын Теламона -

Дорогой пурпурный пояс.

 

Так кончился миролюбиво

Героев знатных поединок.

Увы, лишь первый, не последний.

 

Громко в Трое ликовали -

Гектор вышел невредимым

Из проигранной им схватки.

 

И ахейцы были рады,

Видя кто за них воюет,

Не дай Бог врага такого.

 

4

 

На десятый год осады

Разругались не на шутку

Ахиллес и АгамЕмнон.

 

Царь Микен, уму не внемля,

Берега совсем попутал

И наехал на Ахилла,

 

Отобрав в порыве дури

Долю важную в добыче.

Ясен пень, тот возмутился.

 

Величайший из героев

(Мнение довольно многих)

Был значительной фигурой.

 

Брат двоюродный Аякса,

Меду прочим, сын богини,

Славился Ахилл изрядно.

 

Был силён, умён и ловок,

И к тому ж искусный воин,

И обласкан был богами.

 

При рождении Ахилла,

Его мама, нереида,

Отпрыска держа за пятку,

 

Искупала сына в Стиксе,

Протекавшей, как известно,

В царстве мрачного Аида.

 

В результате омовенья

Тот вдруг сделался бессмертным,

Не считая голой пятки.

 

Воспитателем Ахилла

Числился Хирон премудрый,

Величайший из кентавров.

 

В дополнение добавим,

Щеголял Ахилл в доспехах

От великого Гефеста.

 

Хорошо считаться всеми

Величайшим из героев

При такой поддержке "сверху".

 

Ясно только, без Ахилла

Никакие шестерёнки

В той войне не шевелились.

 

Даже лагерь свой под Троей

Он разбил, согласно плана,

На одном из крайних флангов.

 

На другом краю, понятно,

Лагерь был Теламонида,

Взяв ахейцев как бы в клещи.

 

Почему? Да потому, что

Были равными по силе

Эти два великих брата.

 

И когда у Ахиллеса,

Оскорбляя не на шутку,

Отобрали Брисеиду,

 

Сын Пелея отказался

Наотрез мочить троянцев,

Мол, воюйте дальше сами.

 

Результат у этих действий

Был довольно предсказуем -

Сразу жареным запахло.

 

Греки стали постоянно

Вдруг проигрывать сраженья,

Ведь с Ахиллом его люди

 

Вышли все на забастовку,

Да ещё войска Патрокла -

Свыше сотни кораблей.

 

Туго сделалось ахейцам,

Многие в боях погибли,

Головы сложив до срока.

 

Гектор, видя брешь в осаде,

Бил направо и налево

Славных воинов Эллады.

 

Разъярённые троянцы

Греков, дрогнувших внезапно,

Оттеснили к кораблям.

 

Что же это? Всё пропало?

Годы, жертвы, всё напрасно?

Амба, дно, каюк, фиаско?

 

Нет, друзья, не всё так плохо.

Был ещё Аякс Великий,

Дороживший своей честью.

 

Верный долгу, воин храбро

Отражал десант троянцев,

Разрубая их в капусту.

 

Многих спас Аякс героев

От круиза на пароме

В царство мрачного Аида -

 

Брата Тевкра, для примера,

Или даже Одиссея,

(Лично для меня, мерзавца)

 

Но он так вопил призывно,

Весь в крови, в пыли валяясь,

Что Аякс щитом огромным,

 

Не взирая на опасность,

Защитил царя Итаки,

И не мог он по-иному.

 

Как поток с гор полноводный,

Отягчённый бурным ливнем,

Всё сметающий под корень -

 

Сосны, ели вековые

И дубы, бросая в море,

Так Аякс врывался в битву.

 

Зевс был вынужден, ребята,

На Аякса страх направить,

Видя, как герой шурует.

 

И тогда ахейцы вняли,

Что боятся боги Зевса,

Оттого не помогают.

 

Только два Аякса славных

Призывали греков к битве,

Всяко воодушевляя.

 

Словно два вола в упряжке

В борозде, взрывая землю,

Бились рядом два героя.

 

Дружно все бойцы сплотились,

И, когда Аякс могучий

Точно Гектору заехал

 

Прямо в грудь громадным камнем,

Рухнул Гектор без сознанья,

Словно дуб, разбитый в бурю.

 

От нахлынувшей удачи,

Греки бросились в атаку,

Оттеснив врага за лагерь.

 

Зевс лелеял в битве Трою

Далеко не в одиночку,

И другие были боги.

 

Афродита с Аполлоном,

Арес с юной Артемидой,

Все они благоволили

 

Похитителям Елены.

Аполлон, к примеру, силу

Гектору вдохнул в грудину,

 

Тот ожил почти мгновенно

И здоровый, невредимый

Вновь на битву заявился.

 

Ужас охватил героев,

Обратились они в бегство,

Проклиная мойр жестоких.

 

Вновь Аякс упорно бился

С наседавшими врагами,

От судов их отгоняя.

 

Тевкр пустил стрелу лихую,

Он был лучником отменным,

В Гектора попасть надеясь.

 

Зевс убийства не дозволил –

Лопнув, тетива порвалась,

И рассыпались вдруг стрелы.

 

Страх панический холодный

Овладел душой героя,

Видя, кто диктует волю.

 

Но Аякс утешил брата

И призвал не падать духом,

А копьём в бою сражаться.

 

Как Аяксы ни старались,

Силы были на исходе,

Ещё чуть, и запылают

 

Корабли у них на рейде,

Даже сам Аякс могучий

Подустал с копьём немного.

 

Онемела тяжким игом

От щита рука героя,

И копьё пришло в негодность.

 

Лился пот ручьём по телу,

И дышал он через силу

От нехватки кислорода.

 

И под градом стрел троянцев

Отступать пришлось невольно,

Вдруг к ним помощь подоспела.

 

Верный лучший друг Ахилла,

Взяв его доспехи бога,

В бой решительно ворвался.

 

И троянцы устрашились,

Думая - Ахилл вернулся.

Немудрено тебя бояться,

 

Коли мать твоя – богиня,

Если ты – неуязвимый,

Потому что в Стиксе плавал,

 

И доспехи золотые

На тебя Гефест напялил,

И в совокупности ты - имба.

 

До самых стен великой Трои

Гнал Патрокл без пощады

Ненавистных им троянцев.

 

Друг Ахилла в жаркой схватке

Многих поразил и даже

Сына Зевса Сарпедона.

 

Но опомнились внезапно,

Узрев в доспехах не Ахилла,

Те, кто драпал, всё сминая.

 

Бросилась, как пёсья свора,

Рать троянская на грека,

Устыдившись вдруг позора.

 

Аполлон сорвал с Патрокла

Ахиллесовы доспехи,

А один шакал презренный,

 

Подскочив, ударил в спину

Достославного героя,

Нанеся сквозную рану.

 

Гектор увидал Патрокла,

Истекающего кровью,

И добил его нещадно.

 

Развернулась злая сеча

За доспехи и Патрокла,

А вернее его тело.

 

Менелай был тем, кто первым

К телу подоспел Патрокла,

Но и он ретировался,

 

Гектора с копьём увидев,

Хоть и знал, что не простится

Малодушие такое.

 

Угадайте, кто рассеял

Стройные ряды троянцев,

Обратив их даже в бегство?

 

Правильно, Аякс могучий.

Приказав нести Патрокла

Прямо к стану Менелаю,

 

Два Аякса прикрывали

Свой отход от разъярённых

Свор троянцев, страх вселяя.

 

Смерть Патрокла для Ахилла

Тяжким горем обернулась,

Воспалив и гнев и ярость.

 

Гефест выковал Ахиллу

Ещё лучшие доспехи –

Шлем, броню и щит цветастый.

 

Местью праведной влекомый,

Сын Пелея бил троянцев,

Сам себя порой не помня.

 

Только всё же главной целью

Гектор был неудержимый,

Величайший воин Трои.

 

Сын Пелея дюже страстно

Отомстить мечтал троянцу,

Наконец, настиг как коршун.

 

Поединок скоротечный

Предрешён был небесами.

Гектор пал, сражённый в шею.

 

Зря надеялся троянец,

Что спасёт его куратор,

Как не раз спасал доселе.

 

В гневе грозная, Паллада,

За Ахилла беспокоясь,

Выступала в битве лично.

 

Аполлон же светлоликий

Злой сестры своей боялся,

Даже бог войны чурался.

 

Вместе с тёткой Афродитой

И сестрицей Артемидой,

Арес с братцем стреловержцем

 

Получали от любимой

Дщери Зевса по сусалам

И в слезах бежали к папе.

 

В кровожадной гуще битвы

Разъярённая Афина,

Как всегда, непобедима.

 

В схватке Гектор уклонился

Ловко от копья ахейца,

Но и сам попал в эгиду.

 

Только вот копьё Ахиллу

Быстро подала Афина,

Гектор же с мечом остался.

 

Меч слабей копья в три раза,

Понял Гектор запоздало,

Что как кур во щи попал он.

 

Умер Гектор благородный,

Пал единственный защитник

Неприступной гордой Трои.

 

И душа его прискорбно,

Сетуя на злую долю,

Отлетела в царство мёртвых.

 

Но и сам Ахилл недолго

Праздновал свою победу,

И его удел был мрачен.

 

Многих он успел великих

Воинов сразить во гневе.

Например, царь эфиопов

 

МЕмнон пал от рук героя

И царица амазонок,

Храбрая Пентесилея.

 

Даже будучи убитой,

Она так была прекрасна,

Что Ахилл в неё влюбился.

 

Правды ради, ненадолго.

Поражённый прямо в пятку,

Пал Ахилл, великий воин,

 

От стрелы Париса меткой,

Впрочем, в цель попавшей точно

Только лишь по божьей воле.

 

Даже мёртвый, бездыханный,

Сын Пелея почему-то

Страх внушал врагам презренным.

 

Так всегда внушает ужас

Своре псов, хвосты поджавших,

Мёртвый лев в своей саванне.

 

Над Ахиллом распростёртым

Закипела вскоре битва,

Взгромождая горы трупов.

 

Словно две стихии разом,

Перемалывая сущность,

Бросились в объятья ада.

 

А Ахилл лежал, недвижный,

И не слышал грохот боя,

Длившийся, казалось, вечность.

 

Наконец, Аякс Великий

Поднял брата на загривок

И понёс прочь обречённо.

 

К справедливости отметим,

Одиссей прикрыл героя,

Отступая шаг за шагом.

 

Тучи стрел и лес из копий

Обрушались на героев,

Всё почти вокруг сметая.

 

Но Аякс всё шёл упрямо,

Никого не замечая,

Тяжким бременем согбенный.

 

5

 

Как-то во время битвы суровой

К воинам вышла дева Паллада,

Самая грозная нравом богиня.

 

Стала Афина грекам любимым

Речи толкать о величии духа,

Лично к Аяксу вдруг обратившись.

 

Дерзко Аякс отвечал, не стесняясь,

Дескать, ему совершенно излишне

Помощь богов предлагать в ходе боя.

 

Шла бы богиня войны к неумелым,

К слабым и сирым горе-воякам,

Уж им эта помощь всегда пригодится.

 

Рассвирепела Афина Паллада

От слов неуёмных речей, пусть героя,

Однако всего лишь, увы, человека.

 

Никто, никогда ещё так безрассудно

Не оскорблял, унижая богиню,

И не сойдёт это с рук, уж поверьте.

 

Стало идеей навязчивой даже -

Теламонида сгубить, опозорив,

И станет любимец богини подручным.

 

После гибели Ахилла

Его матушка, Фетида,

Повелела золотые

 

И бесценные доспехи

Кузнеца богов Гефеста

Присудить особо смелым,

 

Кто, сражаясь, вынес тело

Убиенного Ахилла.

Было их там ровно двое -

 

Одиссей, отход прикрывший,

И Аякс, Ахилла нёсший

На себе весь путь неблизкий.

 

По большому счёту, скажем,

Ни один из них, конечно,

Не допёр бы в одиночку

 

Тело до родного стана.

Нужен был судья, кто верно

Лучшего укажет грека.

 

Ну, а кто, как не троянцы,

Знают, кто был величайший

Из прославленных героев.

 

Попросили греки пленных

Добровольно сделать выбор,

И жюри даже призвали.

 

Для себя состав пометим:

Председатель - АгамЕмнон,

Менелай назвался замом.

 

Царь Микен терпеть Аякса

Был не в силах за строптивость

И за то, что Паламеда

 

Схоронил в обход запрета.

Менелая оскорбляло,

И, при том, душила зависть,

 

Что на поле брани греки

Не за ним ходили скопом,

А за доблестным Аяксом.

 

Вот такой расклад, ребята,

Приключился между делом

Перед самой жеребьёвкой.

 

Не без помощи Афины,

Подлые сыны Атрея,

Жребий подменив, неверно

 

Посчитали за троянцев.

И бесценные доспехи

Вдруг достались Одиссею.

 

Опечалился могучий

И довольно простодушный,

Если не сказать наивный

 

И доверчивый к тому же,

Но всегда чистосердечный,

Благородный честный воин.

 

Завершив согласно клятве,

Нерушимой, неподкупной,

Тьму великую сражений,

 

И, друзья мои, свершая

Несть числа, отнюдь не праздных,

Подвигов во имя чести,

 

Теламона сын великий

Был всего лишь человеком,

Даже, ведь, не полубогом,

 

И доспехов, кои боги

Сами носят, не снимая,

Тоже не было в помине.

 

Покровительством с Олимпа

Никогда не обладая,

Исключительно надеясь

 

Только на себя и силу

Только лишь свою, конечно,

И добывший свою славу,

 

Свой почёт и уваженье

Даже у врагов-троянцев,

Мой герой, Аякс Великий,

 

Должен был признать, что подлость,

Человеческая низость

Безграничны, как и космос.

 

И Аякс тогда задумал

Акт возмездия суровый

Всем, поверьте, нечестивым.

 

Ночью вышел он, надеясь

В поединке благочинном

Двух царей призвать к ответу.

 

Но Афина не дремала.

И безумием ужасным

Поразила мозг Аякса.

 

Вместо греков обречённых,

Он набросился на стадо

Неприкаянных животных.

 

Часть быков убив на месте,

Остальных пленил и сразу

Их погнал на место казни

 

В свой шатёр, где истязая

Бедных непарнокопытных,

Думал он, что месть свершилась.

 

Утром разум прояснился,

И объял великий ужас

Разнесчастного Аякса

 

От свершённого той ночью.

Горе мигом овладело

Сердцем нашего героя.

 

Он сидел, потупив долу

Взор, наполненный слезами,

И душа его скорбела.

 

Думал он о том аспекте,

Что ошибки неизбежны,

Приводящие к позору.

 

Избежать позора можно.

Даже нет, скорее - нужно.

Просто надо умереть.

 

Приобняв свою Текмессу,

Он с возлюбленной прощался.

Брату Тевкру, без раздумий,

 

Сына отдал, Еврисака.

Саламинскому отряду

Пожелал в бою удачи.

 

После, взяв с собой подарок,

Меч от Гектора бесценный,

На пустынный берег моря

 

Удалился он в печали,

Лишь сказав, что там обряды

Должен посвятить Аиду.

 

И не сразу ясно стало

Дорогим друзьям Аякса,

Что же снова он затеял.

 

И, когда беду почуяв,

Тевкр на розыски пустился,

Было чрезвычайно поздно.

 

Не застал в живых он брата.

Величайший в мире воин

Бросился без сожалений

 

На серебряный в узорах

Меч, подаренный когда-то.

Умер лучший из героев.

 

Два царя сидели в гневе,

Жгла их мысль, что избежали

Чудным образом расправы.

 

Потому сыны Атрея

Не желали даже думать

О могиле для Аякса.

 

Неминуемо шло дело

К битве греков меж собою,

Не простил бы Тевкр такое.

 

Вдруг, царям на удивленье,

Одиссей встал на защиту

Доброй памяти Аякса,

 

Убедив почтить героя,

От которого ахейцы

Столько видели услуг.

 

И, буквально, совсем рядом

К усыпальнице Ахилла

Вырос абсолютно новый

 

И большой курган могильный

С прахом сына Теламона,

Величайшего Аякса.

 

Эпилог

 

Много лет спустя той битвы,

После долгих, долгих странствий

И скитаний по Элладе,

 

Довелось царю Итаки

Чудным образом спуститься

В царство мрачного Аида.

 

Много душ он там увидел,

И со многими из мёртвых

Разговаривал охотно -

 

С тамошним царём Ахиллом,

И с Патроклом, и с другими,

Кого знал по прошлой жизни.

 

И Аякса тоже видел.

Он единственный, кто гордо

Отвернулся от пришельца.

 

Одиссей хотел с Аяксом

Наконец-то примириться,

Тяжко он его обидел

 

В злополучном этом споре

За волшебные доспехи.

Но былого не воротишь.

 

Только совесть вдруг заныла,

Мучая все эти годы.

Вспомнил он и то, как в прошлом

 

Именно Аякс Великий

Спас его на поле боя,

Щит огромный подставляя.

 

Но, не внемля извиненьям,

Прочь ушёл Аякс могучий.

Молча. Не сказав ни слова.

 

Даже в пекле, в царстве мёртвых,

Сохранил Аякс свой гордый

Дух, увы, непримиримый.

 

P.S.

 

Из трагедии Софокла,

Например, известен образ

Преданной рабы Текмессы.

 

Войском грозного Аякса

Её город был разрушен,

И родители убиты.

 

Девушка попала в рабство.

Но однако, против правил,

Ненависть не зародилась

 

В сердце пленницы фригийской.

Более того, героя

Она искренне любила.

 

Автор точно подмечает

И величие Аякса,

И души широкой силу.

 

Далеко не каждый сможет

Так любовь внушить рабыне,

Что она не только сына

 

Родила ему в награду,

Но и слёзы проливала

По погибшему Аяксу.

 

P.S.S.

 

Ахиллесовы доспехи,

Ставшие причиной ссоры

И трагедии великой,

 

Утонули после бури.

Только вновь эти доспехи,

Я напомню, золотые,

 

Были выброшены морем

Волею богов к могиле

Достославного Аякса.