Может, где-то есть рай и ад...

Может, где-то есть рай и ад, может, где-то сияет свет,

и, наверное, там звучат песни ангелов сотни лет…

Но в груди твоей — белый лёд, а под веками — синий снег.

Я пытаюсь из года в год приоткрыть эту тяжесть век,

заглянуть в глубину, во мрак, где хранятся осколки льда,

и, собрав все слова в кулак, отвечать только «нет» и «да».

Мне б дыханием растопить эту изморозь, иней, лёд,

разбивая сердечный ритм, временной изменяя ход.

Чтобы ты был от счастья пьян, чтоб на коже чертил зигзаг,

и шептал «ты моя-моя», и смотрел мне всегда в глаза.

 

Может, где-то есть рай и ад, может, ангелы сотни лет…

Когда ты подо мной и над, то ни ада, ни бога нет.

Только свет.