Может, где-то есть рай и ад...
Может, где-то есть рай и ад, может, где-то сияет свет,
и, наверное, там звучат песни ангелов сотни лет…
Но в груди твоей — белый лёд, а под веками — синий снег.
Я пытаюсь из года в год приоткрыть эту тяжесть век,
заглянуть в глубину, во мрак, где хранятся осколки льда,
и, собрав все слова в кулак, отвечать только «нет» и «да».
Мне б дыханием растопить эту изморозь, иней, лёд,
разбивая сердечный ритм, временной изменяя ход.
Чтобы ты был от счастья пьян, чтоб на коже чертил зигзаг,
и шептал «ты моя-моя», и смотрел мне всегда в глаза.
Может, где-то есть рай и ад, может, ангелы сотни лет…
Когда ты подо мной и над, то ни ада, ни бога нет.
Только свет.
