Шторм на море
Шторм над морем свирепствует месяц и восемь дней.
Моряки согреваются крепким ромом и жгучий хмель
проползает под кожу, как скользкий, беззубый, шипящий змей,
и биение пульса весомей и тяжче, чем страх на дне
старой кружки, такой же побитой, как левый скрипящий борт.
Нам, как есть, "старичкам", говорят, не беда моря.
Я желал бы когда-то зюйд-осты, лагуны, Америки покорять,
только вот заблудился, прибился – на севере* третий год.
Капитан наш серьёзно-отчаян – седая, бесстрашная голова,
да команда из самых умелых, по праву – лихих парней.
Нам казалось, что большего счастия в мире и вовсе нет –
чем свобода, похмелье: к слову, вéтра тугой карман.
Лишь,
едва тяга неба уймётся, свербящий луча гарпун
ход пробьёт. Капитан повторяет: «Мол, море – верней всех жён».
Возлюби – и на цепкие веки не будешь ничем сражён:
ни красою желанных - запретных, ни холодом гордых лун.
Эти воды – бескровны, как южные рыбы – в них сердца и жилы нет.
Всё, что писано картами – гибель таким, как ты.
За кормою тягучею лентою стелется синий дым.
За кормою – лишь верное логово тёмных дремучих недр.
Я не промах, но Кэп наш – зачинщик, по зову – бродячий волк.
Мы ходили под парусом в бури, возможно, полсотни раз.
А ещё, говорят, Кэп однажды из моря девчонку спас –
он теперь откровенно не чает, не чýдит ни миль, ни волн.
Наш корабль вышел в воды – к востоку,
в обычный, несменный – к покосу*, май.
Был сезон не дождей, и, считай–не считай, не пророчил бед.
Было в сердце тревожно:
– Дрянь – предчувствие, хоть убей!
Мне б к ревущему августу – с ним не сойти с ума.
Я не раз представал пред стихиями: злыми вéтрами – на один.
Говорил им, как сшедшему* Ньёрду*: «Забей. Не получишь, гад!».
Часто бредил во снах по каким-то и кем-то придуманным берегам,
тем, которых на путно истрёпанных картах не находил.
А ещё, был у Кэпа, как "гордого волка", глухой секрет:
в виде пары звенящих на шее и старых стальных ключей.
Я однажды спросил, невзначай: «Вот, скажи, мол, тебе зачем?»
Он хитрó улыбнулся: «Ответа – сто лет уж нет».
А потом мы курили под скошенной рубкой, белел "Сезам"
грозовой, затворяя закату возмездье над стынь-водой.
Почему-то представился остров: часовня и отчий дом.
И на миг показалось, что воды и время текут назад.
И на миг показалось, что мир моих откровений и планов – уже решён:
я желал бы увидеть Америку, Тóго*, счастливой невесту… Но...
Кэп смеётся: «Великие стены не строятся – "заодно"…»
Кэп, почти, не смеётся: «Солёное море – верней всех жён».
* имеется в виду: не крайний север
* первый весенний покос трав
* сшедший – сошедший (устар.)
* Ньёрд – Бог ветра и морской стихии
* Тóго – «земли, лежащие за лагунами» (пер.)
© Кайгородова Светлана
/ iiijiii В Конце Тоннеля. 2022 /
