Больше всех чудил по-пьяне, пожалуй, страшный помощник, чифмейт (старший помощник капитана). Сижу как-то раз ночью в курилке на его вахте. Идём по Онеге, за бортом туман, хоть ведром черпай. Мельком глянул в иллюминатор и охренел - метрах в трёх от нашего борта выворачивается широкая жопа какой-то "Волгонефти". Три метра на воде вообще не расстояние - 120-ти метровое судно не автомобиль, рывком руля его не отведёшь, чудом пронесло. На Волго-Балтийском канале Чиф въехал в жопу "Волгонефти", стоящей у стенки в очереди на шлюзование. Несильно въхал, откупились всего лишь ведром краски. И, наконец, теранулся правым бортом о стенку шлюза на входе, да так, что пробил второй танк. Слава Богу, шли в балласте, без груза, и экологическую катастрофу не устроили.

 

Пароход идёт полным ходом по извилистой речке, мы душевно сидим в каюте буфетницы и пьём портвейн. Я тереблю гитару, Девочка (буфетница) пытается подпевать, а вахтенный начальник старпом поглядывает в люмик и умиляется:

 

- Ай, Декс, ай, молодца! Глядите, как лихо заруливает! Скоро шлюз, однако, Фил, сходи, не впадло, помоги ему прошлюзоваться.

 

Шлюзование. Кэп поднимается в рубку и видит такую картину: Дексон заруливает, я ворочаю рычагами машины, а Чиф, довольный, весёлый и пьяный, командует, развалившись в капитанском кресле. Получили по первое число, конечно, в основном Чиф, как старший. Когда в таких обстоятельствах случаются аварии, береговые крысы на разборе гундосят, что вот, мол, всему виной пьянка и расгильдяйство. Им не понять, что за этим кроется душа настоящего моремана - широкая, бесшабашная и рисковая, у которой тяга к риску в крови ещё со времён парусного флота. О последствиях думаешь потом, когда заново всё переживаешь в памяти, смакуя каждую секунду. Тогда уже полностью ощущаешь остроту положения и возможные последствия.