Черное озеро
Черное озеро.
Пышные рослые ивы, без тины берег,
И пляж песчаный в порядке.
…Я боялась до дрожи, до стука сердечного в пятках.
Баба Наташа кричала: «Ключи – буйные, ледяные!
Не вздумай купаться! Я перед матерью ввек
Не отмолю тебя, чучело!».
Так не пугалась еще ничего,
Как бабкиных вмиг потемневших глаз
И беззубого, в крике раскрытого рта,
Как только пошла я к воде.
А она продолжала:
«Двадцать лет как дед утонул – что, мало тебе?!».
Мне ни много, ни мало – никак.
Только страшно,
Как голосит баба Наташа…
Под стрекот сверчков, за вечерним столом,
Дядя Илья все сопел, молчал... Но вдруг по скатерти
Трах кулаком:
«Дед утонул потому, почему и не жил,
Как путные мужики, -
Потому что он пил!..».
Взгляд у бабки – порезаться можно!
Кинжальный,
Словно у Спаса Ярое Око. Но все-таки губы поджала.
Двадцать лет, как она одинока. А мне пятнадцать,
Я деда не знаю совсем. Только слышала
Тысячу раз про то,
что случилось на озере.
Полночь, но я не сплю. В доме темно,
Скрипнула половица – и тут же
Кто-то вздохнул. Похоже, придется мне лезть в окно.
Тропинка туда, к камышам;
Ночная,
Ее и не видно почти среди пахнущих розовых лап
Иглистого иван-чая.
Берег.
Мрак.
Перехватило дыхание.
Подумала, делая в воду шаг:
Что, неужели НИКТО после деда не?..
Словно теплая ласковая рука провела по шее,
По позвонкам.
Черное озеро.
Я плыву на спине
И как будто лежу
На огромной ладони друга.
