Расскажу...

Я расскажу сказку, моя царевна,

Как извела лучших старуха-ревность:

Шли в никуда, полные ядом-гневом,

Не заглянув в тёплую колыбель.

 

Я расскажу…

В хладной ночи блудили,

Шли по пескам, морем безбрежным плыли,

И от двери до ледяной могилы

Свет был не мил, но бесприютно бел.

 

Сказка жива.

Свет выключая в восемь,

Тоже ушёл путником сирым в осень,

Да без стыда и угрызений бросил

Ту, что любил и обещал беречь.

 

Хоть бы кляла!

Только ждала бессонно,

В чёрных ночей злом непроглядном сонме.

Образ родной сыплется в раны солью:

Бьёт на разрыв память моя, картечь…

 

Солнцеворот.

Дни всё длинней и жарче.

Я у ворот. Слышишь, царевна, сжалься!

Не утонул, не был змеёй ужален,

Только душа болью зашлась в груди.

 

В спальне стоишь, волосы распустила,

Знаю: ждала, верила... и простила,

Где бы меня, грешного, не носило.

Только в словах горьких иная сила –

Слышу в тиши:

 

«Больше не приходи!»