Давила грусть — ни вытрясти, ни выломать...
Давила грусть — ни вытрясти, ни выломать —
И не дарила радости заря.
Вооружившись граблями и вилами,
В сад торопился Леонид Гаврилович,
Засушливое время матеря.
В свой тихий рай вишнево-абрикосовый
В смятении садовник заходил —
Жара так истомила Феодосию,
Что обесцветились луга безросные,
Деревья потускнели без воды.
Сад — для души, не для торговли рыночной.
Старик дождя у неба попросил,
И, словно стаи сказочных горынычей,
Поплыли тучи. Леонид Гаврилович
Увидел — шустро дождь заморосил.
Стараясь разделить всю влагу поровну,
Как будто осознав свою вину,
Дождь, ускоряясь, побежал по городу,
Во все четыре стороны, и молодость
Деревьям, пусть на время, но — вернул.
И с некой деловитою усталостью,
И с пониманьем сути бытия
Дед произнес: «Не совладать со старостью.
Как все, уйду, а все же сад останется,
Он — словно бы мое второе «я».
