К Анне

Barklai

Кубок Мира. Сыграть не сыграло, зато вызвало нездоровый ажиотаж определённой части публики и здоровый ржач автора по поводу определённой степени слабоумия оной.))

Кубок ПБ примерно через год. Разброс от 1 до 15, которая аж 45. То есть, от полного возмущения до абсолютного восторга. Вот это я понимаю! Сходила за хлебушком.))

Анна, не засматривайся на красивых мужчин –

плохо кончишь! Анна не слышит.

У неё душа от восторга птицей кричит

и взлетает под небеса, а потом ещё выше.

Шляпка с вуалью, перчатки, легкомысленный зонт –

Анна выходит в свет. Свет глаза застит.

Воро́ны клюют идеальной формы газон –

Анне плевать на ворон... Она хочет счастья.

Старый граф недоволен, но, между делом,

выпивает водки, идёт в народ.

Там он речёт о любви и брюхатит девок.

Анна пробует счастье. И в нём живёт.

Что ты наделала? Как посмела?

Граф задумчиво ведёт разговоры про... –

чёртов моралист, не пожалев белого тела,

медленно наматывает его на перо.

Чешет бороду, глядит на Софью,

Софья вздыхает, выходит вон,

требует срочно подать мужу кофий –

он всю ночь работал и утомлён.

Мальчик горько плачет, толпа беснуется,

белый свет в копеечку, да и цена ему грош.

А ты идёшь голая по заснеженной улице,

ждёшь соучастия, хоть чего-нибудь ждёшь.

Это не любовь, а просто способ согреться.

Один оказался кремень, второй – слабак.

Граф почти сочувственно толкает Анну на рельсы...

И опять одни слова, слова, слова...