Жизнь - это, как праздник.

Жизнь - это, как праздник. Зеваки, аплодисменты. Гляжу в отражение в тазике. Грустный и раздетный. Что нового на личном? Что шепчет на ухо разведка? Настроение динамично, как обновления социальной ленты.

Снег тает. Я в плену у мыслей секты. Сектор за окраинами. Жизнь похуже смерти. Вновь за окном светает. Я позабуду сон и след его. Слёг тайной. Принять бы внутрь побольше Смекты. В нём щёлкнул замок. Улыбка. Восторг. Ты снова дома. Ты в моём лонгсливе готовишь фирменное с танцем. Я так счастлив, что кружусь у ног, уже кручу хвостом. Главное от радости к тебе во сне не обоссаться.

Я кажусь всем самым добрым в мире миссионером, но блять скоро вспыхну, как забытая конфорка. Одиночество, как вирус, сжирает в голове квадратные сантиметры. Расскажи мне, раз ты знаешь. Что за стеной зоны комфорта?

Жизнь явно не ладонью приободрительно бьёт по щекам. Как будто я Мирон, а она злодей Рома Жиган. Она пожиратель. Прячусь, как от льва жиран. Я снова проиграл в этой ебанной игре Джеральда.

Побольше Адаптола, Фенибута, Флуоксетина. Но толку дальше дёргаться. Ладно, уже сиди там. О многом пожалеть бы, дёшево и сердито. Очень жаль, что двадцать лет назад не задушило пуповиной. Череда внутренних редакций, самоанализов, зажимов. На восприятие в глотку давят искаженные отражения. Так ответь мне, почему тогда всё внутри паршиво так, Вопреки всем выработанным ограничительным убеждениям?

Гештальт, как наркотик, на добавку - самокопание. Фокус. Фиксация. Диструктив и рефлексия. Я всего лишь часть бессознательного коллективного сознания, что так омерзительно, хотя кажется красивым.

Отписался. Исписался Выписался. Отрекся. В черепе ржавеет былая арматура рациональности. Слог, словно проститутку, дерёт горло, как упрёк всё от переизбытка кипящей внутри банальности.

Желание потопить как Атлантиду свой мирок. Но взглядом в отражении себя сжираю ревностно. Наверное, будет легче сдохнуть под пером. Без парашюта вниз с высоток - моя неопределенная потребность.

Авель или Марк? Успех или жизнь насмарку? Дулом стереть висок или проснуться утром? Отправиться в Вальхаллу или за город свалку? Нажать или не решиться нажать на кнопку ребута? Собака снизу. Два в одном. Собака сверху. Разум по сумме лишь остаточный придаток. Запомни, будь хоть трижды дохуя стратегом, всё равно останешься в депрессии с голым задом.

У каждого в голове свой разный божок. Мой космос недоступен. В нём грустно и млечно. Поражение. Я поражён и тем поражён, что будто я днём хороший мальчик, а ночью плохая девочка.

Как дела? Я коней двину. Параллельно, кости кинув. Как садовник распуская в почве мозга старый карабин. Я не знаю, кто меняет падежи судебных линий, кто сопрягает Маяковских с Лилями. Сколько понять пытался, но до сих пор не вник. Зеваки, аплодисменты. Гляжу в отражение в тазике. Грустный и раздетный. Что нового на личном? Что шепчет на ухо разведка? Настроение динамично, как обновления социальной ленты.

Снег тает. Я в плену у мыслей секты. Сектор за окраинами. Жизнь похуже смерти. Вновь за окном светает. Я позабуду сон и след его. Слёг тайной. Принять бы внутрь побольше Смекты. В нём щёлкнул замок. Улыбка. Восторг. Ты снова дома. Ты в моём лонгсливе готовишь фирменное с танцем. Я так счастлив, что кружусь у ног, уже кручу хвостом. Главное от радости к тебе во сне не обоccаться.

Я кажусь всем самым добрым в мире миссионером, но бл*ть скоро вспыхну, как забытая конфорка. Одиночество, как вирус, сжирает в голове квадратные сантиметры. Расскажи мне, раз ты знаешь. Что за стеной зоны комфорта?

Жизнь явно не ладонью приободрительно бьёт по щекам. Как будто я Мирон, а она злодей Рома Жиган. Она пожиратель. Прячусь, как от льва жиран. Я снова проиграл в этой еба**ой игре Джеральда.

Побольше Адаптола, Фенибута, Флуоксетина. Но толку дальше дёргаться. Ладно, уже сиди там. О многом пожалеть бы, дёшево и сердито. Очень жаль, что двадцать лет назад не задушило пуповиной. Череда внутренних редакций, самоанализов, зажимов. На восприятие в глотку давят искаженные отражения. Так ответь мне, почему тогда всё внутри паршиво так, Вопреки всем выработанным ограничительным убеждениям?

Гештальт, как наркотик, на добавку - самокопание. Фокус. Фиксация. Диструктив и рефлексия. Я всего лишь часть бессознательного коллективного сознания, что так омерзительно, хотя кажется красивым.

Отписался. Исписался Выписался. Отрекся. В черепе ржавеет былая арматура рациональности. Слог, словно проститутку, дерёт горло, как упрёк всё от переизбытка кипящей внутри банальности.

Желание потопить как Атлантиду свой мирок. Но взглядом в отражении себя сжираю ревностно. Наверное, будет легче сдохнуть под пером. Без парашюта вниз с высоток - моя неопределенная потребность.

Авель или Марк? Успех или жизнь насмарку? Дулом стереть висок или проснуться утром? Отправиться в Вальхаллу или за город свалку? Нажать или не решиться нажать на кнопку ребута? Собака снизу. Два в одном. Собака сверху. Разум по сумме лишь остаточный придаток. Запомни, будь хоть трижды дохуя стратегом, всё равно останешься в депрессии с голым задом.

У каждого в голове свой разный божок. Мой космос недоступен. В нём грустно и млечно. Поражение. Я поражён и тем поражён, что будто я днём хороший мальчик, а ночью плохая девочка.

Как дела? Я коней двину. Параллельно, кости кинув. Как садовник распуская в почве мозга старый карабин. Я не знаю, кто меняет падежи судебных линий, кто сопрягает Маяковских с Лилями. Сколько понять пытался, но до сих пор не вник.