АЮДАГСКИЙ ДИВЕРТИСМЕНТ
Пронырнуть под скалой, чтобы в грот заглянуть на плаву,
о, какие там сумерки, как в них чуть светится рыба!
Я подводную жизнь изучал не во сне – наяву,
а потом она в сны мои стала являться, – спасибо!
Вот матёрый горбыль шевелит плавниками во тьме,
вот он что-то бубнит, как велит горбылиный обычай,
надо шансы уметь просчитать за секунды в уме,
чтоб его загарпунить и вынырнуть к небу с добычей.
А в зените купается солнце и плещется так,
что, как брызги, срываются блики, сверкая на диво,
и лесистую спину подставил ему Аю-Даг,
чтоб с медвежьим блаженством припасть (освежаясь) к заливу.
Я у Белой скалы выпасал зубарей, пеламид,
их мгновенной реакцией был я не раз озадачен;
из глубин появлялись они, там космический вид,
дно имеет там лунный ландшафт, не иначе.
От Артека несётся, скользя над водой, глиссерок,
из Алушты прогулочный катер прошествовал мимо,
и о чём ни писал бы, всегда будут жить между строк
эти летние сказки и были подводного Крыма.
С Монастырского мыса слетели бакланы гурьбой,
над скопленьем хамсы чаек ор оглушает, неистов,
и качает медуз удивительно плавный прибой,
словно странный десант новоявленных парашютистов.
И когда я у скал выйду на берег, чтоб отдохнуть
и обдумать ошибки в своих ухищреньях спортивных,
будет солнце склоняться к Ай-Петри, кончая свой путь,
чтоб назавтра нам встретиться снова в местах этих дивных…
