Субботин и Чарли (фрагмент романа "Везучий, подонок!..")
* * *
Чёрный кот, облезлый кот влез по крыше в дымоход...
Перегородку в чулане они проломили не сразу. Но им неслыханно повезло: рейки в задней стенке дворницкой стояли вперемешку с кровельной дранкой. Всё это было небрежно заляпано цементным раствором. Дембельский аккорд, иначе не скажешь. В три локтевых удара Субботин проломил перегородку.
Кое-как расширил проём. Пробравшись в отверстие, взломщики оказались в коридоре видеозала, между входной дверью и окошечком кассы. Касса была прикрыта картонкой с карандашной надписью «Мест нет».
Постучав ногтем по картонке, Субботин потянул на себя хлипкую дверь и вошёл в комнатку, уставленную разномастными стульями.
Это и был подпольный видеосалон.
Пиратский, как сказали бы лет десять спустя. Ванька сразу же уселся в центре зала. Завертел головой, с почтением разглядывая большой центральный телеэкран и два по бокам, поменьше. Даша уселась рядом с братом, чинно сложила руки и сказала Субботину:
– Ну, ладно… а если нас тут застукают?
– Мне будет срок за незаконное проникновение. А вам – приёмник-распределитель! – сказал Субботин.
Он никогда не лукавил с детьми, которые покровительствовали ему в освоении подвальной жизни.
Вранья и так по жизни хватало. Даша кивнула, Ванька приосанился.
Девятилетний пацан чувствовал себя гунном-завоевателем, плевать ему было на все приёмники-распределители. Мало, что ли, сбегал отовсюду. Близилась осень, но августовские ночи продолжали проскакивать с головокружительной быстротой. Дети стали кукситься: вот и лето прошло! На море хотим.
Кто и когда в их короткой жизни вывозил детишек на море, Субботин выяснять не стал. Ему самому давно хотелось скрасить подвальные будни. И вот однажды, пробегая по Лиговке, он остановился перед яркой вывеской «Видеосалон». Листок на дверях извещал: сеансы после 23-00 18-го и 20-го августа отменяются!
По техническим причинам. Субботин сделал два закономерных вывода. Во-первых, ближе к полуночи в видеосалоне никого не будет. Во-вторых, заявленная в афише «Золотая лихорадка», скорее всего, уже пылится в будке киномеханика. В груде боевиков и порнухи. А Ванька с Дашей, брат с сестрой от непутёвой мамаши, никогда ещё не видели чаплинских фильмов. Показать им? Три дня Субботин изучал планировку, пока не натолкнулся на возможности дворницкой.
И вот они вломились среди ночи в видеозал, чтобы посмотреть Чарли Чаплина. Повезло ещё – хозяева зала сэкономили на сигнализации. Субботин отыскал маленькую «будку киномеханика». Зажёг в ней свет и, пошарив по стеллажам, выудил из вороха кинохлама картонную коробку с чернильными буквами «Ч.Чап. – Зол.лих.". Осторожно пробудил к жизни тушу первого и единственного советского видеомагнитофона ВМ-12. Приёмник видеокассеты, лениво прожужжав, вышел из плоскости корпуса и уставился на Субботина: действуй, чего там! Раз уж припёрся.
Субботин вставил кассету, и фильм начался. Дети радостно захихикали. Уже через минуту бродяга Чарли стал их кумиром. Субботин не без умысла притащил их посмотреть именно этот фильм. И развлекутся, и стойкостью духа будет с кем помериться. Не боевик же с порнухой ставить! Дверь будки распахнулась, и в бурную жизнь Субботина ворвался ещё один персонаж.
Не заявленный ранее ни в одном из сценариев – ни в чаплинском, ни в субботинском.
Лицо героя, подвергшееся, как минимум, тридцатилетнему износу, отличалось крайней худобой, выпученностью глаз и крайней конопатостью. Казалось невероятным, что один человек может выносить на лице подобное количество веснушек! Они просто карабкались друг на друга.
Конопатый шёпотом поинтересовался:
– Ты чё тут? А Лёха где подевался?
– Я безбилетник, – тоже шёпотом ответил Субботин.
– А-а, – сказал конопатый в полный голос. – Тогда посиди, а я пойду милицию вызову. Э-э, да там, в зале, кто-то ржёт!
– Дети сидят, – сказал Субботин. – Не мети пургу, слушай. Пусть досмотрят. Это же беспризорники... ну, будь человеком!
– А-а... Тогда я не пошёл, а побежал, – сказал конопатый и сунулся было в дверцу кинобудки, но Субботин, рванув за шиворот, забросил его назад. Аккуратно захлопнул дверь и сказал:
– Сказано, сука: тихо!..
Лицо конопатого изобразило крайнее удивление, и новый посетитель салона с яростью набросился на Субботина. Вначале тот с пониманием отнёсся к граду ударов.
Но видя, что нападающему не уняться, Суботин отпустил веснушкам полноценную плюху. Затем он крепко захватил ворот рубашки противника и, крутанув, слегка придушил – в надежде, что заставит остановиться. Куда там! Незваный гость – а точнее, хозяин – не унимался, хоть и позеленел от удушья, что в сочетании с конопатостью создавало неизгладимый цветной эффект.
Боясь, что дети услышат возню и перепугаются, Субботин легонько стукнул противника головой об стену. Конопатый ахнул и стал опускаться на пол. Но тут от удара со стены обрушилась полка с канцелярской дребеденью. В руке у конопатого оказались маникюрные ножницы с острыми загнутыми краями. И он тут же пустил их в ход.
Первый же удар глубоко рассёк Субботину щёку. Кровь хлынула под рубашку. Беспорядочно сыпавшиеся удары, в основном, приходились в цель – рвали кожу, пробивали кисть и предплечье. Задыхаясь от боли, Субботин грохнул противника об пол и стал душить. Чуя запах чужой и собственной крови, он понемногу утрачивал душевное равновесие. Это становилось опасным, для обоих.
...экранный Чарли наконец-то осознаёт, что домик, давший ему приют, стоит на самом краю обрыва. Бродяга мечется в поисках равновесия, но привычный мир ускользает. А зрители неустанно хохочут, наблюдая, как бессилен и слаб человек, утративший контроль над стихией...
Конопатый слабел, но не переставал наносить удары. С ума сойти! Такое впечатление, что Субботина сейчас нашпигуют чесноком и сунут в духовку. Вот упрямый гадёныш: никак не уймётся! Только не в шею, тварь, мучительно размышлял Субботин. Не дай Бог, попадёшь в артерию. В самом деле ведь придушу, чего доброго. Пальцы соскользнули с перемазанного субботинской кровью горла противника. Ну и чёрт с тобой!
Субботину тоже слегка подфартило. Под столом отыскалось ведро с мокрой тряпкой. Продолжая удерживать противника на полу, Субботин вытащил тряпку из ведра и попытался засунуть вместо неё голову конопатого. Голова в ведро помещалась. Но до воды, к сожалению, не доставала!
Тогда Субботин перекатил врага на живот и ткнул носом в грязную, мокрую тряпку. Вполсилы шарахнул сверху локтем в затылок. Впрочем, и полсилы у него уже, кажется, не оставалось. Однако конопатый расслабился и затих.
...оголодавший бродяга с аппетитом доедает шнурки, и Большой Билл, вместе с хохочущими зрителями, дивится его неиссякаемому оптимизму. Скоро будет знаменитый танец с булочками.
Хорошо бы глянуть его вместе с детьми – ты как там, Субботин...
Он встал, ощущая, как под рубашкой струятся потоки крови. Пошарил в столе. Смотри-ка... ещё удача! Отыскался нечаянный пузырёк с кристалликами марганцовки. Открывать пришлось зубами. Руки пока что слушались неохотно. Он высыпал горстку кристалликов в крышку от баночки из-под детского питания. Механики любят держать в таких баночках мелкий крепёж.
Поискал глазами, нет ли какой-нибудь воды. Но вода была только в грязном ведре. Тогда он аккуратно сплюнул пару раз в крышку от баночки. Размешал тут же подобранным карандашом полученную жижу.
Вытащив из кармана платок, разорвал надвое и, промокнув раствором марганцовки, стал поочерёдно прикладывать к многочисленным порезам.
Вот когда ранки заболели по-настоящему... Враг на полу очнулся и застонал, сунулся незряче лицом к дверям. Лежать, шепнул Субботин и сунул вновь ему локтём по затылку. Какого чёрта ты так меня испоганил! Поразмыслив, Субботин с отвращением обшарил карманы пришельца: всего-то несколько ассигнаций?
На лечение пойдут. Сунул деньги в нагрудный карман и вышел к детям. Фильм заканчивался. Субботин собрался вернуться в будку и выключить честно отработавший видик. Однако вспомнил про конопатого и сплюнул. Ладно, само погаснет... Дети досмотрели комедию и принялись обмениваться впечатлениями.
Но тут Даша заметила, что Субботин весь в крови.
Спросила вполголоса, стараясь не пугать брата:
– Что случилось?
– Кошка поцарапала, – сказал Субботин.
Чёрный кот, облезлый кот...
– Эх, здорово! А что теперь будем делать? – подбежал к ним сияющий Ванька.
Что делать, что делать... Больше всего на свете Субботину хотелось лечь и закрыть глаза. У него болело всё, до кончиков пальцев на ногах. И начинался озноб от изрядной потери крови.
– Что делать будем? – сказал Субботин. – А пойдём-ка мы в круглосуточный магазин! То есть Даша, конечно, сходит. А мы с тобой пока погуляем. На, Дашка, держи все деньги.
Не хватало только, чтобы, увидав в магазине такого красавца, продавцы подняли тревогу!
– А что купить? – сказала Даша, поглаживая ассигнации.
– Как что? Две большие, жёлтые груши... – сказал Субботин.
И потерял сознание.
Каким-то чудом дети, привыкшие к пьяной и взрослой ноше, перетащили Субботина на улицу, снова через проём. Очнувшись от холода, Субботин смог самостоятельно добраться до подвала, служившего им пристанищем. Менты злополучных взломщиков не разыскивали: ничего ж не пропало!
Но и прочим обывателям было не до Субботина. Начинался путч.
