Живая река памяти

Живая река широким потоком растекалась по улице. Пахло разнотравьем и парным молоком. Побренькивали колокольчики на мощных и величественных коровьих шеях. Коровы шли плотно по пять-шесть на всю ширину улицы, тёрлись друг о друга округлые пятнистые бока, упругое вымя каждой из них было налито молоком, в ожидании тёплых шершавых ладоней хозяйки. Огромные умные глаза и яркие пятнышки на лбу. У каждой свой неповторимый рисунок.

 

Вот наша Звёздочка с белым пятнышком, давшим имя нашей кормилице, отделилась от живого потока и, покачивая грузными боками, степенно ступая по ромашковому ковру, ведущему к нашему двору, замычала, предупреждая Марию, бабушку мою: "готовь подойник и тёплую воду для омовения. Му-у-у-у". Вслед ей потянулась мама Звёздочки Зорька с белоснежным протуберанцем на весь красный лоб и телёнок Мишка с преданным взглядом.

 

А "река" медленно текла по улице. И, казалось, не было ей края.

 

Худенькая пятилетняя девочка в цветастом сарафанчике стояла заворожённая у забора, наблюдая влюблёнными глазами: бока, глаза, пятнышки на широких лбах – сердечки, яблоки, веточки...

 

Она заметила чёрную корову идущую к ней. Какие красивые большие глаза.

А корова, поддев рогами девчушку, как пушинку подняла и, подвесив на штакетник, вернулась в стадо, подстёгиваемая хворостиной соседки тёти Нины. Бережно сняв девочку, соседка отнесла девочку домой.

 

.......

 

Прошло больше полвека, а перед глазами стоит эта "живая река". Помнится каждый бок, каждое пятнышко на лбу каждой из них, запах этих сладко-пряных трав и парного молока, отзвук каждого колокольчика. А где-то под левой лопаткой, уже едва различимый шрамик от того штакетника.

 

.......

 

Помню как горько плакала, узнав, что чёрной корове спилили рога за буйный характер, замотав войлоком.

 

– Что ж ты плачешь, маленькая? Она ж тебя напугала и сделала больно.

 

– Это ей больно. Ей рога спилилиииии...

 

– Да нет же, дитёнок, это как нам ногти порезать, у некоторых они отрастают.

 

– Нет. Не вы-рас-тууут...