Одиссей
Дельфины и чайки заперты в своём небе
играют узорами
над входной притолокой.
море вложено в линию горизонта,
как утро – в молчание о любви,
звезда – в синий цвет воздуха.
Скрипом уключин рулевого весла
надежда запеленала подручные вещи
в многолетний туман, до нитки,
уцелевшей в штриховках дождей.
отмывка до сплошной пустоты - милость
прищуренным и моргающим от солёных брызг.
Но никак не этим двоим, переполненным своим морем,
укрыться в обрыв линии, огибающей Итаку
между старым гиматием и перебоями
в сердечной мышце,
не этому, повторяющему туда,
где ни белого, ни чёрного:
я не дам тебе стать ещё одной Атлантидой
