Одиссей

Дельфины и чайки заперты в своём небе

играют узорами

над входной притолокой.

море вложено в линию горизонта,

как утро – в молчание о любви,

звезда – в синий цвет воздуха.

Скрипом уключин рулевого весла

надежда запеленала подручные вещи

в многолетний туман, до нитки,

уцелевшей в штриховках дождей.

отмывка до сплошной пустоты - милость

прищуренным и моргающим от солёных брызг.

Но никак не этим двоим, переполненным своим морем,

укрыться в обрыв линии, огибающей Итаку

между старым гиматием и перебоями

в сердечной мышце,

не этому, повторяющему туда,

где ни белого, ни чёрного:

я не дам тебе стать ещё одной Атлантидой