Рифма...
Для каждого, включая горожан,
не только киевлян и парижан,
есть город, где бы он мечтал родиться.
Пусть не родиться, но чуть-чуть пожить,
меняя атмосферу, этажи.
И женщин. Как перчатки. В стиле блица.
«Позор! – летит вдогонку, – стыд и срам!» –
из окон, приоткрытых по дворам,
колено Евы упреждает лихо,
попутно намекая на права,
ведь каждая по-своему права.
И даже сватья баба Бабариха.
Но так бывает: не унять мечту.
Придумывая, тут же, налету,
на «адюльтер» парируют мужчины:
«Что будет, если наподдать огня,
войдут ли в избу, усмирят коня
Алексии, Урсулы, Каролины?
Как только разберёмся «что и как» –
немедля подадим условный знак:
две-три избы подпалим для начала.
Коль к сроку не увидите огня,
в маршрутке повстречаете коня,
алга* туда, куда мечта умчала…»
Создатель сердобольный, даже Ной,
предупреждали: «Нет стези иной,
не гибнут души в крепком коллективе».
Им вторил профсоюз, фабком, партком,
но ширился и рос, как снежный ком,
крамольный слух о новой директиве.
Не зная достоверно о какой,
не ведая «а, собственно, «на кой?» –
запутались народы в паутине.
Не разгибаясь, гуглят день и ночь,
как дятел долбит дерево – точь-в-точь –
вдруг ссылку сердобольная подкинет.
Для каждого, включая горожан,
не только киевлян и парижан,
есть город, где бы он мечтал родиться.
Пусть не родиться, но чуть-чуть пожить.
Но жизнь плодит в насмешку миражи,
измучив рифмой «счастье/небылица» …
*Алга (каз.) – вперёд
2019
