РАВНОДУШИЕ...
Спасите, люди! Погибаю! Но нет ответа. Все молчат.
Ты пальцами карниз сжимаешь, они устали и дрожат.
Вниз ты не смотришь, очень страшно, увидеть под собой асфальт,
И ту толпу, что вмиг собралась, подняв от любопытства гвалт.
А кто-то назначает ставки, готовясь выставить на кон,
И объявляет, для острастки, когда раздастся смерти стон.
Ты, слыша это, понимаешь, всем безразлична та борьба,
Что ты сейчас предпринимаешь, признав мол, снова не Судьба.
Но не сдаёшься и внимаешь, мечтая, может, из толпы,
Раздастся голос, и узнаешь, что не для всех не нужен ты.
Но тишина. Все равнодушно, взирают вверх и ждут финал,
От той борьбы им явно скучно, все жаждут, чтобы ты упал.
Ты пальцами карниз сжимаешь, они устали и дрожат.
Вниз ты не смотришь, очень страшно, увидеть под собой асфальт,
И ту толпу, что вмиг собралась, подняв от любопытства гвалт.
А кто-то назначает ставки, готовясь выставить на кон,
И объявляет, для острастки, когда раздастся смерти стон.
Ты, слыша это, понимаешь, всем безразлична та борьба,
Что ты сейчас предпринимаешь, признав мол, снова не Судьба.
Но не сдаёшься и внимаешь, мечтая, может, из толпы,
Раздастся голос, и узнаешь, что не для всех не нужен ты.
Но тишина. Все равнодушно, взирают вверх и ждут финал,
От той борьбы им явно скучно, все жаждут, чтобы ты упал.