Дама в полосатом купальнике

Стоял летний жаркий день. Время сиесты, как сказали бы в Испании. Знойные солнечные лучи заставляли в поисках прохлады все живые организмы прятаться в тень. Моя организма сидела в кабинете с Антоном Сергеевичем, моим непосредственным начальством, и пыталась выяснить права ли народна мудрость: «Чай не пил – где силы брал? Чай попил – совсем ослаб!» После сытного обеда и, учитывая жуткую жару, шевелиться не хотелось. Я почти и не двигался. Так, иногда топил в горячем чае колючий, точно ёжик, сухарь производства местного хлебзавода. Сухарь добросовестно пускал пузыри, делал вид, будто вот-вот размокнет, но при малейшей попытке его раскусить, с трудом крошился мелкой алмазной крошкой, яростно царапая нёбо и дёсны. Я со вздохом мученика окунул ещё раз сухарик в чай и придавил его ложкой ко дну чашки. На поверхности чая заплясало множество пузырьков.

 

"Акваланг у него там встроенный, что ли", - подумал я и решил оставить упрямца на глубине пару минут. Пускай позанимается дайвингом, остальным собратьям в назидание. Я взглянул на упаковку сухарей, откуда с любопытством выглядывал ещё с десяток таких же неподдающихся хлебобулочных изделий.

 

«Сухари сдобные, с изюмом!» - гласила надпись на упаковке. Ага, наконец-то я понял, что эти чёрные полуобугленные вкрапления и есть мумифицированные кусочки изюма. Кажется, мне повезло, что сухари сдобные. Думаю обыкновенные можно использовать вместо стеклореза. Вот ведь какая продвинутая технология приготовления сухарей, восхитился я умением технологов с хлебзавода.

 

- Ты зря так быстро поел, - прервал мои философские размышления Антон Сергеевич. - Поглотал пищу как индюк, а сейчас сидишь с видом удава и с выпученными глазами.

 

Я озабоченно ощупал лицо. К счастью, глаза у меня оказались на своём законном месте, их надёжно удерживали очки. Выпяченными у меня оказались только щёки и живот, в котором проходил нормальный физиологический процесс укладки полученной пищи.

 

- Твой обед должен тщательно пережёвываться, - трапезничая, Антон Сергеевич продолжал обучать меня премудростям уничтожения съестных припасов, - и чем медленнее ты его съешь, тем полезнее для твоего здоровья. Ты понял?

 

- Угу, - безропотно согласился я, с вялым любопытством заглядывая в чашку, где находился в заточении сухарь.

 

Однако, там моего пленника не оказалось. Скривив удивлённую мину на лице, я поболтал ложкой по дну чашки. Сухарь исчез, растаял, напоследок превратив мой чай в мутную жижу неопределённого цвета с неаппетитного вида кусочками изюма на дне чашки. Хлебобулочные собратья из упаковки ехидненько захихикали. Я грозно свёл брови и потянулся за очередной жертвой, судьба которой утонуть в мутном чае. Сухари в ужасе попятились от моей руки и попытались спрятаться в полупрозрачном пакете. Увы, я оказался шустрее. Я сцапал мелкий сухарь, который от испуга посыпал стол мелкой крошкой. Впрочем, совершить утопление второй жертвы мне не удалось.

 

- Эх, телевизор бы сюда, - вздохнул Антон Сергеевич. – Сегодня ведь такое великое событие!

 

- Какое такое событие? – спросил я.

 

- Открытие летней Олимпиады в Пекине.

 

Я стряхнул с себя сонливую медлительность, почесал макушку и предложил:

 

- А не открыть ли нам альтернативную Олимпиаду?

 

- Это как? – Антон Сергеевич замер с помидором в руке.

 

Я взял со стола карандаш и, поднеся его ко рту наподобие микрофона, произнёс:

 

- Говорят все радиостанции ГУ «БЦМиРа»! Вы присутствуете на открытии Альтернативной Олимпиады на улице Протягайловской!

 

Антон Сергеевич рассмеялся, а я продолжил своё выступление:

 

- В комментаторской кабине ведут трансляцию чемпион мира по метанию котлет … - я скромно намекал на собственную персону.

 

- …и мастер спорта по подводному волейболу, - включился в игру шеф.

 

- Мы начинаем трансляцию из малого бассейна по глубоководному нырянию без трамплина, - я заглянул в чашку с чаем.

 

- А почему из малого бассейна? - полюбопытствовал Антон Сергеевич.

 

Я скосил глаза на недавно вымытую кастрюльку, по ободку которой бежало штук шесть мелких муравьёв.

 

- Большой бассейн заняли для тренировок спортсмены из Китая.

 

- Что ж, пожалуй, мы продолжим нашу радиотрансляцию репортажем о воздушном боксе, - произнёс шеф в свой микрофон, намекая на двух мух, устроивших в кабинете бои без правил.

 

Я с завистью посмотрел на этот профессиональный микрофон, состоящий из помидоры, наколотой на вилку. Куда там моему дилетантскому карандашу!

 

- У нас гостья, - шеф, указывал в сторону окна.

 

- Кто? - Я удивленно посмотрел на окно, потом на закрытую на ключ дверь, однако никаких посетителей не заметил.

 

- Барышня в желто-черном полосатом купальнике, - невозмутимо ответил Антон Сергеевич, продолжая неторопливо кушать.

 

Я сфокусировал зрение на неожиданной посетительнице нашего кабинета. Оса, залетевшая с улицы в поисках прохлады, уселась на занавеску и попыталась пролезть в крохотные дырочки рисунка.

 

- Здесь не пролезешь, толстуха, - проворчал я, - проползи немного правее.

 

Оса, возмущённая моими бестактными замечаниями по поводу её элегантной фигуры, грозно загудела, передвинулась в указанном мной направлении и спустя несколько секунд, кряхтя, протиснулась в кабинет.

 

- Добро пожаловать, - галантно произнёс Антон Сергеевич. – Прошу Вас, присаживайтесь.

Оса закружилась над столом шефа.

 

- Не желаете ли отобедать, чем Бог послал? - обратился я к неожиданной гостье.

 

Гостья благосклонно приняла предложение и направилась в мою сторону.

 

- Ага, решил переманить даму,- с деланным возмущением произнёс Антон Сергеевич. – Нет уж, не выйдет. Сударыня, моё угощение будет для вас гораздо вкуснее.

 

Оса стала задумчиво летать между нашими столами.

 

- У меня есть сухарик, - сказал я и в доказательство покрутил в воздухе вышеупомянутым хлебобулочным изделием.

 

Оса направилась ко мне.

 

- А у меня сладкая помидорка, - Антон Сергеевич со смаком укусил спелую крупную помидорину.

 

Даже у меня потекли слюнки от такой роскошной представительницы овощной культуры. А об осе и говорить не приходится. Она уверенно полетела от моего стола.

 

- Сухарик сдобный, - я попытался вернуть к себе интерес осы, однако укусить расхваливаемый продукт не решился. Теряя последнюю надежду, я бросил вдогонку: - А сухарик с изюмом и сладким чаем!

 

Оса, заинтересованная новым предложением, совершила сумасшедшую фигуру высшего пилотажа и снова направилась ко мне. Моё ликование и все усилия пошли прахом после невозмутимого замечания шефа.

 

- А изюм ты перфоратором станешь выколупывать из недр сухарика?

 

Перспектива превратиться в рабочего с отбойным молотком в лапах ради сомнительной свежести изюма непонятного происхождения осу не устраивала. Она решительно изменила направление полёта и спикировала на стол Антона Сергеевича.

 

- Мясца, не желаете ли? – шеф подставил под нос гостье небольшую куриную косточку с остатками мяса.

 

Оса без лишней скромности оторвала кусочек и устремилась к окну. Некоторое время она потратила на поиски прохода к раскрытой форточке, а потом юркнула на улицу.

 

Не прошло и двух минут, как наша дама в полосатом купальнике вернулась обратно и, пройдя уже сквозь знакомую ячейку в занавеске, закружилась над знакомым «продскладом» На этот раз она не торопилась и обследовала всю площадь, выискивая самые вкусные да лакомые кусочки. Отрезав себе приличный «окорочок», оса с трудом поднялась в воздух и вскоре зависла перед занавеской. По всему чувствовалось, что ей тяжело и облетать препятствие станет тяжелым испытанием. Антон Сергеевич галантно отдернул занавеску перед дамой. Оса исчезла из поля зрения. Не успели мы убрать остатки пиршества, как раздалось знакомое гудение. На этот раз оса выглядела усталой. Она опустилась на косточку, раскинула лапы в стороны и минут десять пребывала в полном покое. Я уж даже подумал, что она потеряла сознание, и собрался оказать первую помощь пострадавшей, но тихий храп возвестил, что усталая труженица просто пребывает в объятиях Морфея. Стараясь громко не шуметь, мы покинули кабинет. Осе предстояло набраться сил перед возвращением домой…

 

Фото авторское.