Когда на дворе – Весна
1.
Апрель –
Пусть близки экзамены –
Капелью
Тревожит слух.
Учу
Под упрёки мамины
Противный
«Дас Вёртер Бух».
За окнами
Птахи в лужицах
Чирикают
Мне назло.
Слова –
Чуть притронусь –
Рушатся.
Я гибну
В обломках слов!..
Не надо.
Старанья напрасные:
На крыльях любви
Умчусь
В бескрайнее море
Красок,
В весеннее
Буйство чувств!
Мне эта наука мёртвая,
Как клинопись,
Не ясна…
Какие тут,
К чёрту,
"Вёртеры",
Когда на дворе
Весна!
2.
…Терпеть не могу
Училку я.
Будь проклята,
Фрица дочь!
По плоскости
Мелом чиркает
И пишет:
«Ихъ лэрнэ дойч».
Гранатой,
Когда не знаю я,
Швыряет в меня
Вопрос.
Я встал –
И молчу:
«Со знаменем
Под дулами
В полный рост».
…Вот слышу я,
Бредя ролью:
«К доске!»,
А в ушах:
«Ко рву!»
«Стреляй же,
Фашистка-фройляйн!» –
Ору
"И тельняшку рву…"
«Наследник» Пушкина.
Не будет сильным преувеличением отметить тот факт, что знаниями основ правописания каким-то неведомым мне чудесным образом я обладал чуть ли не с рождения. Такое впечатление, что даже не с рождения, а ещё находясь в утробе. Бесспорным литературным даром была наделена моя родня по материнской линии.
Неудивительно: моя мать родилась в небольшой деревушке с неприметным названием Логиновка – всего лишь в двадцати километрах от знаменитой пушкинской усадьбы Болдино. И потому есть все основания предполагать, что дух великого Пушкина проник и в те места.
А может всё выглядит гораздо прозаичнее: не секрет, что Солнце Русской Поэзии, Александр Сергеевич, – тот ещё ходок, на длительном карантине не воздерживался, шаля с местными крестьянками.
Благодаря этой своей наследственной особенности, школьные диктанты я щёлкал, как орешки, с необыкновенной лёгкостью. В дневнике в графе «русский язык» почти всегда красовались гордые и самодовольные пятёрки.
Почему «почти»? Учитель по предмету оценивал труды и знания ученика не только по диктантам. Бывало, вызывает меня Мария Фёдоровна, наш словесник, к доске и предлагает записать предложение, которое она продиктовала. Я совершенно безукоризненно, абсолютно грамотно выполняю её задание. Но этого мало. Она требует, чтобы я перечислил ей все конкретные параграфы правил грамматики, в соответствии с которыми я написал именно так, а не иначе.
И вот тут случался мой конфуз: в отличие от своих одноклассников я никогда этих правил не зазубривал. Скучные они. Неинтересные. Терпеть не мог официозные наукообразные формулировки.
Понятное дело, Мария Фёдоровна традиционно изрекала: «За правописание – пять, за правила – два. В итоге – три».
Порой дело доходило до слёз от досады и ощущения произошедшей со мной страшной несправедливости…
Афоризм
Только за порогом оконченной школы мы узнаём, что Жизнь гораздо шире дверного проёма наших представлений о ней.
