Порой я улыбался жутковато...

* * *

Порой я улыбался жутковато,

Но, отвращение твое колебля,

Являлась бедность, что страшнее ада,

И наши связи постепенно крепли.

 

Решал я безо всякого усилья

Твои неисчислимые проблемы;

Да, у меня из пасти пахло гнилью,

Но согласись: несовершенны все мы.

 

Как бы показывая некий фокус,

Тебе я делал яркие подарки;

Да, я к кому-то проявлял жестокость,

Но это сгоряча и по запарке.

 

Ведь многие меня не понимают,

Мешают, не хотят посторониться,

А ты стоишь холодная, немая,

Надеясь, что тебе все это снится.

 

Да, мечется в тревоге твой умишко

И в страхе подгибаются колени, –

Зато я многое могу, малышка,

Зато я не отбрасываю тени.

 

 

* * *

Смешит природа людская,

Но в смехе звучит досада:

Конец уж вроде бы близок,

А всё же чего-то надо.

 

Кипучие старикашки,

Как будто им лет по двадцать,

Готовы двигаться, бегать,

Усердствовать, добиваться,

 

И гам создавать визгливый,

Как в спальне детского сада,

Поскольку олухам старым

Всё время чего-то надо.

 

А надо, покуда к моргу

Еще не летишь стрелою,

Всего лишь забиться в норку

И с плачем вспомнить былое.

 

Очнуться вовремя надо,

Уйти в холодную келью

И вспомнить о тех, кого ты

Обидел в годы веселья.