безголосье

и напросившись в гости, как с плаща

в дождливую погоду капли на пол,

расстреливает памяти праща

ушедшее, слезами взгляд залапан,

 

повысохли дешёвые венки

вины, в горстях неверия зажаты,

несущиеся наперегонки,

неловко спотыкаясь, - лица, даты...

 

ах, кабы, кабы... знать всё наперёд,

я всю пшеницу враз да на солому,

и без ограды двор и огород,

и многое, да всё бы по-другому...

 

но что ж теперь, горюй - не пережечь,

не перейти, не вынуть рук из пепла,

мне говорят, но так чужда их речь,

и я оглохла, и стена окрепла,

 

героев полуобморочных снов,

безликих, бестелесных, полутени,

и поворот маячит, но не нов,

есть лестница, да сломаны ступени,

 

есть крылья, да замкнуты небеса,

и песня есть, но правит безголосье,

и ртутным шариком былая бирюза,

и горечью навзрыд рябины гроздья.

 

спроси меня, любой задай вопрос,

я промолчу, и нет в ответе толку,

я снова там, где первый мой покос,

точу косу, ищу в стогу иголку.