ИЗ КОЛЬСКИХ СТИХОВ

...галиматья задушенных чернил

сливалась с фиолетовым закатом;

я карандаш случайно обронил,

но поднял тут же, выставленный гадом.

 

...с тех пор прошло. Не считанно – прошло.

Сухим графитом перья заменили;

строчит доносы вышколенный жлоб, –

всё остальное – приторней ванили.

 

Плывя в рутину, к северу – спиной, –

лосось не возбуждает интереса,

но, я рыбак. И спиннинги со мной,

и шнур, и днём проверенная леса.

...ручей – он как расчетливый зрачок

под веком, утерявшим эпикантус,

в нём время – влагой пресною течёт –

всё – к идолу, еловому гиганту.

А море, право, – плюнуло в меня –

в заслуги, масти, выигрыши, детали, –

не дожидаясь будущего дня;

но руки Брема – вовсе не устали...

 

...вот только волн губительней толчка –

не существует. Встретились – и а́мен.

А значит – всё. Граница. ТЧК.

Чужих планет воинственный орнамент.

...чем глубже море, чем темней оно, –

тем паче сны его непостижимы, –

суть – ближе, окончательнее дно.

И нервы – туже скручены в пружины.

 

...оно шумит. Зачем оно шумит?

К чему мне знать искусство звука злого?

Но не шуметь – нельзя. И вот – гранит.

И вновь – песок. И – первый ропот слова.