Боль сломанных крыльев

Дождливый вечер курит подмокший табак заката.

От низкого осеннего неба меня отделяет лишь тонкая кожа зонта.

Я гуляю по задворкам чужого мира,

по привычке называя эту околицу своей родиной.

Но что мне делать, если я люблю её?

 

Если бы я знал, что такое любовь

и в какой угол души она сиротливо забилась,

я бы сел рядом с нею на корточки

и спросил её прямо:

«Что тебе от меня нужно?»

 

Любопытно, что бы она ответила?

Или промолчала, смущённо улыбаясь?

Или попросила у меня воды?

«Какой воды?»

«Воды жизни».

«Что же это такое?»

Она бы погладила меня по голове,

как маленького ребёнка:

«Откуда тебе знать воду жизни,

если ты не знаешь,

что такое жизнь?»

 

И она была бы права...

 

Кто я такой,

чтобы рассуждать о любви и жизни?

Никакой я не мудрый старик,

а всего лишь испуганный мальчик,

притулившийся на обочине темноты.

 

Я - разучившийся летать ангел,

испачканный взорами праведных судей.

 

Когда-то я любил одного человека -

теперь же люблю одну деревню.

А что если это одна и та же любовь,

которая из последних сил

хватается за пожухлые травы,

за голые ветви,

за мокрые волосы дождливого вечера,

за строчки моих стихов?