Боль сломанных крыльев
Дождливый вечер курит подмокший табак заката.
От низкого осеннего неба меня отделяет лишь тонкая кожа зонта.
Я гуляю по задворкам чужого мира,
по привычке называя эту околицу своей родиной.
Но что мне делать, если я люблю её?
Если бы я знал, что такое любовь
и в какой угол души она сиротливо забилась,
я бы сел рядом с нею на корточки
и спросил её прямо:
«Что тебе от меня нужно?»
Любопытно, что бы она ответила?
Или промолчала, смущённо улыбаясь?
Или попросила у меня воды?
«Какой воды?»
«Воды жизни».
«Что же это такое?»
Она бы погладила меня по голове,
как маленького ребёнка:
«Откуда тебе знать воду жизни,
если ты не знаешь,
что такое жизнь?»
И она была бы права...
Кто я такой,
чтобы рассуждать о любви и жизни?
Никакой я не мудрый старик,
а всего лишь испуганный мальчик,
притулившийся на обочине темноты.
Я - разучившийся летать ангел,
испачканный взорами праведных судей.
Когда-то я любил одного человека -
теперь же люблю одну деревню.
А что если это одна и та же любовь,
которая из последних сил
хватается за пожухлые травы,
за голые ветви,
за мокрые волосы дождливого вечера,
за строчки моих стихов?
