Звезды из колодца

Алексей Петрович уже отчаялся дождаться весточки от Ксении. Они расстались неожиданно, как-то вдруг, по умолчанию. Просто на фоне совершенно незамутненных эпистолярных отношений, она исчезла, не сказав ни слова… Он продолжал жить, без обид и без разочарований, лишь с одной единственной надеждой, когда-нибудь все-таки встретиться. Зачем, и сам толком не знал, зачем. Лишь бы увидеть, полюбоваться восхитительной улыбкой, заглянуть в злато-карие глаза, услышать серебристо-звонкий голосок, вдохнуть аромат сладко-дурманящих духов. Только поговорить, без упреков и выяснения отношений…

 

Неожиданное письмо поразило, как удар грома. Не мог поверить глазам, после такого долгого молчания - знакомые имя и фамилия! Не спешил открывать сообщение. А вдруг пустышка, или какая-нибудь неприятность? Хотя, надо отдать должное, она никогда не позволяла себе никаких резкостей. Да и с чего? Он, конечно, пытался ее найти, но безуспешно. А тут сама нашлась, чтобы это значило?

Письмо было коротким:

 

Уважаемый Алексей Петрович!

Пишет Вам Ксения, если еще помните такую. Как Ваши дела, как здоровье?

Пишу с огромной просьбой о помощи. Как-то, при нашем разговоре и в письмах Вы писали о Ваших успешных исследованиях по изучению антираковой вакцины. Хотелось бы узнать, насколько Вы уже продвинулись в этом направлении? Применяете ли препарат у больных? Можно ли его приобрести? Меня это интересует в связи с тем, что болен мой дядя, у него обнаружен рак печени. Заболевание зашло далеко, уже четвертая стадия. Оперировать поздно, химиотерапия и облучение не помогают, врачи отказываются от него. А Вы говорили, что Ваша вакцина помогает и при запущенных формах. Я читала Ваши статьи об этом препарате и теперь у нас вся надежда только на него, т.е. на Вас.

Возможно, Вы обижены на меня, но видит бог, я совсем этого не хотела. Зная Вас как благородного человека, я решила написать. Уверена, что не откажете и поможете нам.

С уважением,

Ксения

 

Алексей всматривался в текст письма, раз за разом перечитывая и не понимая прочитанного. Постепенно успокоился и до него стал доходить смысл. Да, это Ксения, и она помнит о нем, случилась беда и она просит о помощи. Конечно, он поможет, сделает все, что в силах и если понадобится, даже больше…

 

Разрабатываемый в его лаборатории препарат является аналогом известной вакцины Коули (Coley vaccine). Принцип заключается в использовании комплекса микробных токсинов, которые вызывают мощный всплеск иммунитета у больного и мобилизацию всех сил на борьбу со страшным недугом. Алексей с сотрудниками подобрали оригинальные штаммы бактерий с выраженным канцеролитическим действием. Пробные серии препарата испытали на лабораторных мышах. Результаты были впечатляющими, большинство мышей с привитой карциномой не только выжили, но и выздоровели, тогда как в контрольной группе все животные погибли.

 

Конечно, до широкого применения препарата на людях говорить пока рано, нужно еще провести дополнительные трудоемкие и дорогостоящие исследования, зарегистрировать в фармкомитете, получить разрешение на клиническое применение, то есть годы и годы. Но единичные наблюдения у Алексея все же имелись. Это были больные на последней стадии заболевания, уже подвергнутые всем мыслимым методам лечения. От несчастных отказались врачи, оставив без малого лучика надежды доживать в муках последние дни. Пациенты были согласны на все, даже на ничтожный шанс. Писали расписки, что готовы попробовать экспериментальный препарат, и им известно о потенциальных осложнениях и что излечение не гарантировано. И как это не удивительно, у всех испытавших средство наблюдался положительный эффект. Конечно, не все было просто, имелись нюансы и возникали проблемы. А разве что-то по-настоящему новое бывает без них?

 

Об этом Алексей и написал Ксении. Добавив, что готов сделать для нее все возможное и невозможное. Он, конечно же, предоставит препарат, но необходима выписка из истории болезни и согласие на лечение самого больного. Потом, учитывая то, что вакцина экспериментальная с резко выраженной биологической активностью, могут возникнуть сильные реакции: неконтролируемая высокая температура и резкий подъем артериального давления. Вследствие чего необходим индивидуальный подбор дозы и обязательное медицинское наблюдение в процессе лечения.

 

Пришел незамедлительный ответ, что они на все согласны, проблема только с медицинским наблюдением. Врача готового на применение неизвестного и незарегистрированного лечебного средства найти пока не удалось. Алексей написал, что препарат применять вслепую никак нельзя, а только под контролем подготовленного медицинского работника. Для доставки средства, обсуждения схемы применения, проведения начального курса лечения, а также инструктажа специалиста вызвался приехать сам. Ксения очень обрадовалась, сообщила, что так и хотела, но не решалась предложить. Они все оплатят, и дорогу, и проживание, и вакцину и, гонорар, естественно. Алексей ответил, что от оплаты проезда не откажется, но, ни о каком гонораре и речи не быть может, препарат не продается, а предоставляется безвозмездно, исключительно в гуманитарных целях. На том и договорились.

 

Алексей за неделю устроил все дела дома и на работе, оформил научную командировку в первопрестольную под предлогом химического анализа экспериментальной серии препарата. Прилетел в Домодедово утром. Как всегда, была неимоверная толчея, и стоило немалых трудов получить багаж и пробраться к выходу.

Вдруг сквозь гомон и шум услышал такой знакомый голос:

- Алексей Петрович! Алексей Петрович!

Оглядевшись, увидел среди встречающих свою драгоценную Ксению. Ринулся к ней, они обнялись, поцеловались в щечку.

- Давно ждете?

- Не очень. Ну, что, пойдемте.

Вышли из аэропорта и направились на автомобильную стоянку и остановились у «форда».

- Прошу!

- Куда едем?

- В наш загородный дом, там и дядя остановился.

- Хотелось бы сначала в отель устроиться, я забронировал номер в «Космосе», по старой памяти.

Он многозначительно улыбнулся, но Ксения не поняла намека или сделала вид. Ведь именно в «Космосе» они впервые встретились и там, и вокруг прошли пять замечательных дней общения, которые вскружили ему голову и повергли в неизбывное и непреодолимое наваждение.

- Алексей Петрович, может быть, у нас поселитесь? Место прекрасное, за городом, свежий воздух, вам наверняка понравится. Мы уже и комнату подготовили. Да и пациент будет рядом и не надо будет тратить время на дорогу.

- Возможно, вы и правы…

 

Дом действительно оказался замечательным, просторным и уютным двухэтажным коттеджем. Перед домом была лужайка и увитая зеленью беседка. Чуть поодаль располагались летняя кухня с верандой и другие хозяйственные постройки, а вокруг шумели высоченные сосны. Все настраивало на лирический лад. Алексей давно мечтал побывать вот на такой подмосковной даче, да какой даче, читай – усадьбе.

 

Ксения познакомила доктора с отцом, Виктором Михайловичем и мамой, Светланой Петровной, очень приятные люди, на вид почти его сверстники. По двору катался на самокате мальчуган лет шести - племянник Ксении, Антон. Хозяйка предложила гостю показать комнату и позавтракать, но Алексей захотел сначала повидаться с пациентом.

 

Сергей Михайлович находился в отдельной комнате на первом этаже. Когда, постучав, гости вошли в комнату, он лежал в спортивном костюме на застланной кровати и читал книгу. Это был лысоватый, очень истощенный мужчина с выраженной желтушностью кожных покровов. Увидев визитеров, больной попытался встать, но Алексей остановил:

- Лежите, лежите…

Светлана Петровна представила:

- Сергей, познакомься, это Алексей Петрович, доктор, он согласился тебе помочь. Алексей Петрович – это Сергей Михайлович.

- Рад знакомству и спасибо, что приехали.

- Все будет хорошо.

- Доктор, вы меня успокаиваете?

- Уверен, если бы это было не так, я бы не приехал…

Они немного побеседовали. Алексей посмотрел результаты анализов и заключения врачей.

- Пока отдыхайте, позже расскажу о методике лечения, обсудим детали, а завтра с утра с божьей помощью и начнем…

 

Вечером, после ужина все, кроме больного, сидели на веранде, и пили чай. Сначала вели интеллигентную беседу ни о чем, потом Виктор Михайлович решил вернуться к главному вопросу.

- Алексей Петрович, а в чем все-таки суть вашего препарата?

- Если упрощенно, то принцип в перенацеливании иммунитета. Ведь у онкологических больных иммунитет не всегда снижен, а в некоторых случаях активность даже выше нормы. Но проблема в том, что он направлен не на подавление злокачественных тканей, а, наоборот, на стимулирование роста опухоли. Так вот, препарат позволяет восстановить правильную ориентацию иммунитета. Другими словами, происходит полная мобилизации организма на борьбу с раком, что и определяет действенность вакцины.

- А если не секрет, сколько человек вы уже пролечили?

- Около двадцати. Практически у всех отмечен положительный эффект.

- Что это значит? Все выздоровели?

- К сожалению, судьбу не всех этих пациентов удается проследить. Тут есть некие психологические нюансы. Вот, например, у больного наступает явное улучшение, наблюдается резкое уменьшение опухоли, общее состояние улучшается. И… больной исчезает. В смысле, перестает лечиться, хотя всех предупреждаю: терапия длительная, даже если наблюдается ранний и выраженный эффект, он нуждается в закреплении. Если вот так прервать лечение, может наступить рецидив. Но такой уж у нас менталитет, безалаберность, наплевательское отношение к собственному здоровью… И еще бы хотел отметить один неожиданно открывшийся фактор – родственники! Ведь как обычно бывает, больной и близкие узнают диагноз, который звучит как смертный приговор. Далее, пробуют все существующие методы, вплоть до экстрасенсов и супа из змеи, и, чаще всего, к сожалению, безуспешно. Узнав о вакцине, хотят испытать и ее. Скорее даже не для больного, а для себя, для самоуспокоения. Вот, мол, сделали, что могли и даже больше. А в отношении самого больного им уже все ясно с первого дня озвучивания страшного диагноза. Подсознательно, они уже живут в другом мире, без него, или планируют такую жизнь. И тут, неожиданно, больному становится лучше, это нарушает все планы. Родственники начинают возмущаться плохой переносимостью препарата, болезненностью, утверждать, что это все бесполезные для больного мучения. Пытаются препятствовать, требуют прекращения лечения, чтобы дать, якобы, бедняге спокойно умереть. Вот такой неожиданный парадокс!

- Да, дела… Еще вопрос, если препарат так хорош, почему широко не используется, ведь больных становится все больше и больше?

- Хороший вопрос! В том то и дело, что таких больных не просто много, а катастрофически много. Гигантский финансовый пирог и основные едоки – крупные фармацевтические компании – не хотят делиться, и совсем не заинтересованы в появлении на рынке дешевого, безопасного и эффективного противоракового средства. А сами тем временем, выпускают все новые и новые, и все более дорогие и все менее эффективные препараты.

- Но это же откровенный цинизм!

- Не то слово.

- А что государство?

- А что государство, государству тоже нет до этого никакого дела. Тогда как потребность в препарате – колоссальная. Я не рекламирую вакцину, но люди откуда-то узнают, звонят и пишут из разных стран: Франции, Израиля, Германии, других, просят разрешения приехать и лечиться в нашей клинике, готовы платить любые деньги. Но у меня нет клиники, институт, где я работаю, занимается совсем другими проблемами и мне никто не разрешит принимать больных, тем более препарат официально не зарегистрирован, то есть, его как бы и нет. Я продолжаю заниматься вакциной на чистом энтузиазме, по инерции, практически на свои деньги, и честно говоря, уже и не хочется продолжать…

- Поразительно, такая востребованная вещь и никому не нужна!

- Сам удивляюсь. Была попытка сотрудничать с бизнесменами, я предлагал им различные бизнес-планы. Ведь производство препарата - это не гуманитарная акция, при правильном подходе проект может быть коммерчески весьма успешным. Сначала вроде бы все загорались, обещали золотые горы, но как доходило до дела – сразу в кусты. Я пробовал убедить, говорил, что это не только выгодное вложение денег, но и их собственная страховка на будущее. Ведь все мы ходим под богом, всякое может случиться, могут заболеть родные, близкие, друзья, да и вы, мол, сами, не застрахованы. Но их ничем не проймешь, им надо все и сразу!

- А ведь и на самом деле, кто-нибудь из них пострадает…

- Вот именно! Но таков уж человек, каждый думает, что это все не про него, что минует чаша сия… Но увы…

- А что скажете о моем брате, нам можно надеяться?

- Надеяться надо обязательно. Но давайте сначала поработаем, а потом будем строить прогнозы. Я ознакомился со всеми заключениями и анализами. Жаль, что уже проводили химиотерапию, она изрядно подкосила иммунную систему, но не все потеряно. С утра и начнем, сделаем первую инъекцию, посмотрим, какой будет реакция, исходя из этого, и будем выбирать дальнейшую тактику.

- Хорошо. О, уже совсем поздно, вы, наверное, спать хотите?

- Да нет, еще немного посижу, здесь так уютно… А на меня не смотрите, отдыхайте…

- Я тоже посижу, - отозвалась Ксения.

- А мы, пожалуй, пойдем, - Виктор Михайлович взял жену под руку, и они ушли в дом.

 

Гость и Ксения сидели молча и пили зеленый чай с малиновым вареньем.

- Алексей Петрович, а вы, вероятно, обиделись за мое исчезновение?

- Совсем нет. Да, расстроился, да, переживал… Но не обиделся. Да и можно разве обидеться на море, радугу или луну?

- Помню, помню, это стихотворение…

- Так что, обид никаких не было, и нет, и уверен, не будет…

- А я, между прочим, частенько вспоминала вас…

- А я никогда не забывал. Нет, вру, один день не вспомнил:

 

О, несчастье, беда, настоящее горе,

Как погасла луна, или высохло море,

Но вчера я ни разу не вспомнил о Вас,

Не представил улыбку, сияние глаз…

 

А ведь не было дня, одного даже часа,

От весны до медового самого спаса,

Не привиделись чтоб, не пригрезились Вы,

Будто фея лесная средь трав и листвы…

 

Как с горы, укатилось судьбы колесо,

Неужели прошло и растаяло все?

Но я только принять не могу одного:

Неужели не будет уже ничего?

 

И ни встреч, поцелуев, желанных объятий,

И уйдут, как в песок, все мечты и заклятья…

Лишь останется чувство одно, настоящее,

Мое сердце так больно и сладко щемящее…

 

- Ух, ты! Это про меня?

- Да, про тот самый день, когда не вспомнил…

Ксения вспыхнула, щеки зарделись, злато-карие глаза заблестели и стали еще красивее, ослепила обаятельная улыбка… Потом, словно что-то вспомнила, вмиг изменилась в лице, погрустнела, улыбка слетела с губ…

- Ладно, не буду задерживать, пойду спать, пожалуй, завтра тяжелый день…

- Спокойной ночи и чудесных сновидений!

Перед сном Алексей еще раз навестил пациента, пожелал доброй ночи, постарался успокоить и настроить на благоприятный исход лечения.

 

Утро было замечательным, солнечным, совсем не осенним, а скорее даже весенним, тихо, только воробьи бодро чирикали. Когда Алексей встал, все, кроме маленького Антона, уже были на ногах. Позавтракали, гость взял необходимые принадлежности и вместе со Светланой Петровной прошли в комнату больного. Пациент уже ждал. Доктор измерил температуру, артериальное давление, внес данные в специальную карту и сделал внутримышечную инъекцию вакцины.

- Имейте в виду, это очень маленькая доза, организм может и не прореагировать. Будем постепенно увеличивать. Наша задача: установить минимальную дозу, при которой организм откликнется бурной реакцией - лихорадкой, высокой температурой. Это значит, что организм чувствителен к вакцине и можно ожидать положительный эффект. Реакция обычно проявляется в первые часы после инъекции, и в этот период больной должен находиться под присмотром.

 

Они просидели у постели больного больше трех часов, но никакой реакции не наблюдалось, не было ее и в последующие три дня, и только на пятый день появилась лихорадка. Буквально через полчаса после инъекции пациент почувствовал сильнейший озноб, била мелкая дрожь, зуб на зуб не попадал, температура устремилась к сорока градусам, глаза наполнились ужасом.

- Мне очень холодно, всего ломает, невыносимая боль… Что это?

- Сергей Михайлович, все нормально, так и должно быть. Потерпите еще немного, температура упадет и станет легче. Вот, выпейте минеральной воды, сейчас хорошенько укутаем, к ногам приложим грелку, и согреетесь…

Действительно, часа через два температура пошла на убыль, озноб прекратился и уставший больной уснул. На следующее утро Сергея Михайловича как подменили, он почувствовал прилив сил и даже попытался встать, попросил приготовить отбивных котлет, хотя до этого наотрез отказывался от мяса. Самое главное – ослабли боли… Все радовались, но доктор был сдержан.

- Это только начало. Важно, что организм среагировал, значит, есть надежда на благоприятный исход. Но не будем расслабляться, а сейчас, очередная инъекция!

 

Вечером после чая на веранде опять остались доктор и Ксения.

- Алексей Петрович, вы просто волшебник! Неужели дядю можно вылечить?

- Ну, сейчас еще очень рано делать серьезные прогнозы. Но я рад, что больной откликнулся на вакцину, появились реальные шансы на улучшение.

- А как вы вообще вдруг занялись этой проблемой? Я знаю, у вас были другие научные интересы: хирургические инфекции, хеликобактериоз…

- А вы хорошо информированы. И прежние интересы остались и новые появились, и здесь нет никакого противоречия. Все эти проблемы взаимосвязаны. Кстати, родоначальником иммунотерапии рака был американский хирург Вильям Коули. Это он в конце еще девятнадцатого века предложил идею вакцины. И здесь тоже не обошлось без романтической истории…

- Почему, тоже?

- Хм, я разве сказал «тоже»?

- Ну, и что за романтическая история?

- Правда она скорее трагическая, чем романтическая… Вильям Коули, тогда еще совсем молодой врач, только начинал практику. Одной из первых пациенток оказалась семнадцатилетняя Элизабет Дашиэл, Она обратилась по поводу опухоли на руке. Девушка жаловалась на усиливающиеся боли. Была диагностирована саркома и пришлось ампутировать предплечье. Вскоре после операции появились многочисленные метастазы. Пациентка умирала, испытывая невыносимые страдания. Коули глубоко переживал свою неспособность хоть сколько-нибудь облегчить мучения несчастной. Элизабет была близким другом Джона Рокфеллера Младшего и видимо именно это горе сподвигло миллионера в дальнейшем на раковую филантропию, которой он занимался всю жизнь…

 

Ксения явно погрустнела, взгляд затуманился и слегка повлажнел. Алексей уже пожалел, что начал рассказывать эти страсти.

- И что дальше?

- Трагедия потрясла Коули и стала мощным стимулом для поиска действенного способа борьбы с раком. В итоге после многочисленных экспериментов удалось выявить роль некоторых бактерий в подавлении опухолей и на этом основании разработать вакцину, так называемые, «токсины Коули». Вот так, если кратко.

- А за столько лет вакцина морально не устарела?

- Действительно, идее уже больше ста лет, но принцип вакцины стал только актуальнее. Главное, результаты как самого Коули, так и его последователей ничуть не хуже, а часто даже лучше нынешних результатов передовых клиник мира. При том, что вакцина не разрушает иммунитет и не повреждает здоровые клетки, улучшает общее состояние больного, в отличие от современной химиотерапии…

- Извините, я совсем не сомневаюсь в вакцине, просто интересно, а как вы пришли к этому?

- Да, пожалуйста. На одном из конгрессов, я познакомился с коллегой из Англии, его заинтересовала наша коллекция микроорганизмов. Он то и сообщил о своей работе в этом направлении, потом прислал несколько статей. Я заинтересовался, изучил методику. С сотрудниками начали подбирать активные штаммы бактерий. Приготовили пробные серии препарата, испытали на мышах, а остальное вы уже знаете. Сейчас последователи Коули из разных стран, хотя, прямо скажем, их немного, объединились в некую ассоциацию, обмениваемся наблюдениями, препаратами, направляем пациентов по ближайшим адресам… Но, повторюсь, все это работает исключительно на голом энтузиазме.

- И много в России таких энтузиастов?

- Насколько мне известно, на все СНГ, включая Россию, я - один-одинешенек, увы.

- Ничего себе!

- Представьте себе, и на это есть причины, но они сугубо специальные…

- Поняла. Ой, совсем вас заболтала? Наверное, уже спать хотите?

- Да, пожалуй, пора.

- Спасибо за интересный рассказ и спокойной ночи!

Ксения встала и вдруг по какому-то мимолетному движению души, поцеловала Алексея в щеку и быстрым шагом покинула веранду. Он смотрел в след и не мог понять своих чувств. Вот сейчас они так близко, живут практически под одной крышей, видятся каждый день, могут разговаривать, не считая слов. Не к этому ли он так долго стремился? Да, но, по большому счету, Ксения все также далеко, а может быть, стала еще дальше…

 

Прошло три недели. Сергею Михайловичу становилось с каждым днем все лучше и лучше. Появился аппетит, улучшилось настроение, он стал вставать и выходить к столу. Боли уменьшились, поэтому дозы болеутоляющих постепенно снижали, потом и полностью от них отказались. Пациент уже довольно спокойно переносил лихорадку от вакцины, ведь после реакции наступало долгожданное облегчение. Наблюдалась положительная динамика и в анализах. Рентгенолог, сравнивший снимки до лечения и по истечению трех недель, был поражен: размеры опухоли уменьшились почти втрое. Близкие усвоили методику применения вакцины и наблюдения за больным. Нашли и медсестру, которая, пройдя инструктаж, согласилась делать инъекции вакцины. Теперь лечение можно было проводить и без участия Алексея Петровича. Несмотря на уговоры остаться еще хотя бы на недельку, он засобирался домой, пообещав приезжать при необходимости, а также для контрольных осмотров и дополнительной доставки вакцины.

 

Накануне отлета состоялся маленький прощальный ужин. Виктор Михайлович встал, поднял бокал и немного дрожащим голосом сказал:

- Спасибо, доктор, огромное, за брата, бог даст, все у нас получится!

- А почему не получится, должно получиться. Но только пока рано успокаиваться, надо еще работать и работать. А сейчас давайте выпьем за здоровье Сергея Михайловича и за здоровье всех присутствующих! Кстати, Сергей Михайлович, вы меня отпускаете, вас можно оставить, рекомендации помните, соблюдать будете?

- Конечно, доктор, разве у меня есть выбор?

- Правильно!

Засиделись за полночь. Обсуждали детали последующего лечения и наблюдения, учета результатов…

 

Рейс был утром. Виктор Михайлович предложил подвезти, но Ксения вызвалась сама проводить. Отправились пораньше, помня знаменитые московские пробки. Ехали молча, потом Ксения решилась заговорить.

- Алексей Петрович, спасибо, что отозвались на мою просьбу. Честно говоря, я сомневалась…

- Почему?

- Но я ведь вроде вас как бы обидела, исчезла, не попрощавшись… Но я же не знала, как себя вести… Ваши письма, стихи были уж очень откровенны… Что я могла на это отвечать? Играть в глухой телефон не хотела. Но и отвечать на ваши чувства я тогда не могла…

- Тогда? А сейчас? Ведь с моей стороны ничего не изменилось. Может быть, только усилилось…

Ксения молчала.

- Можете не отвечать. Даже лучше будет, эта неопределенность дает хоть какую-то надежду…

- Вы меня неправильно поняли. Последний месяц тоже не прошел даром. Конечно, я еще окончательно не определилась, да и ситуация сейчас весьма двусмысленная…

- Как это?

- Ну как же, вы оказали мне, моей семье очень ценную услугу, получится, что я как бы пытаюсь отблагодарить… Хотя, на самом деле, мое мнение о вас стало еще лучше, чем даже было…

- Да, действительно, ситуация не простая, я бы назвал ее вид из колодца…

Ксения посмотрела с удивлением.

- Значит, обиделись? «Из колодца», в смысле «не плюй в колодец, пригодится воды напиться»?

- Ну что вы, Ксения, я имел в виду совсем другое…

- А, поняла, говорят, что если смотреть днем на небо из очень глубокого колодца, то можно увидеть звезды. Это имели в виду?

- Примерно, да. В том смысле, что, когда оказываешься в какой-то беде, когда, казалось, уже все кончено, вдруг появляются звездочки надежды и со временем жизнь налаживается. Или, кто-то хорошо сказал, если бог закрывает перед тобой одну дверь, то обязательно открывает другую…

- Вы, о чем, о болезни дяди?

- В том числе, но и о себе немного…

Ксения усмехнулась:

- Все о своем…

- А вот теперь обижаете, это не зависит от меня, но опять же, согласитесь, я стараюсь не досаждать своими чувствами. Да и надежд уже не осталось…

- Сами себе противоречите. А как же феномен глубокого колодца?

- К сожалению, здесь нет противоречия… Оказывается, и это уже научно доказано, из колодца днем никаких звезд не видно, все это миф… Хотя, конечно, красивая была сказочка… Остается только искать ту другую, открытую дверь…

- Искренне желаю удачи…

 

Как ни старались все учесть и приехать пораньше, но в аэропорт прибыли впритык, когда регистрация уже заканчивалась. Из-за это побеседовать на прощанье не получилось. Ксения снова чмокнула Алексея Петровича в щеку и еще раз поблагодарила за помощь и отзывчивость.

- Приезжайте, когда сможете, родители будут очень рады.

- А вы?

- И я… Как прилетите, позвоните обязательно!

- Хорошо. Держите меня в курсе насчет дяди, не стесняйтесь… Пишите… И о себе тоже…

- Обязательно! Вы очень хороший человек, дай вам бог сил и здоровья… Пожалуйста, не бросайте работу над препаратом - он так нужен людям, ведь он дает самое главное – надежду!

Ксения заморгала, голос задрожал. Она прильнула к Алексею, у него тоже повлажнели глаза. Он поцеловал ее в лоб, потом в щеку, что-то прошептал в ухо и стремительно, не оглядываясь, прошел за стойку регистрации…