В прострации, без сна и сновидений
В прострации, без сна и сновидений,
Пустой вознёй переполняя дни,
Углями сжечь в воспоминаньях прежних
Тех перемен оставленный дневник.
Когда река судьбы кровавой пеной
Смывала пот усталых лошадей
И уходили обескровев тени,
Блажа распутьем избранных путей.
Дели и властвуй! Беспощадный гений,
Знаток коварной подлости людской,
Цепь разрывая сотен поколений,
Пройти чистилище заветною мечтой.
Пожива смуты — тыщи душ заблудших,
Тут, миллионы сломанных надежд.
Построить рай земной? Скажи-ка лучше,
Куда нести братоубийства крест.
От размышлений ныло острой болью,
Сверля в виске: "проклятые долги!
Беззубый цербер, как смириться в роли
Безропотно карающей руки?"
Он мог сорваться на любом из эксов —
Добытчик денег способами груб,
А потому к деньгам всегда довесок
Жандарм подранок, чаще, правда, труп.
Подорванные экипажи, в окна
Заброшенные им же свёртки бомб.
Не представлял себя десницей рока,
Пусть слыл: недосягаем, как фантом.
— Ведь нет людей без слабых мест, Серьёжа,
— холодный взгляд прокалывал насквозь:
— Есть ваша дочь, хотите знать где, можем…
И, с лёгкостью поломанная трость.
В то лето. Эссекс. Утренней дубравы
Приятно будоражил холодок
И встреча с Лизой, ох уж эти нравы,
Просила большего, чем чувств глоток.
Жизнь на чужбине, робкая попытка,
Рукой тяжёлой сжавшая плечо
Отталкивала чопорностью быта,
Но стала, вдруг, заботливым врачом.
Четвёртый год, английский мягкий климат,
А там, в России близилась война,
Медведя травят и играет приму,
От туши отхватить кусок стегна,
Таинственно и точно дёрнув нити
Двор Букингемский. Значит неспроста,
Уже подносит подожённый фитиль,
Посеяв зёрна смуты в городах.
Из Порт-Артура тягостные вести,
Крах под Мукденом, гибель у Цусим
И как не называть плевок бесчестьем
Тост "за Микадо!" либеробразин.
Он на крючке, агент, изменник — цепью
Прикован к жизни дочки и жены.
Все против всех — просты в Европе цели,
Вхож, уважаем, приближён и, и…
В пути домой и тягостно, и пусто.
И суть задания: ждать, просто ждать.
Кутёж, балы и гадостное чувство
Глухого безразличия. Плевать!
Кадеты, демократы и эсэры,
Центристы, монархисты, всё равно.
Всем виделось начало новой эры.
Как знать, как знать. Не всем ведь суждено
Втянуть Россию в противостоянье,
Ослабить кровью, обозлив народ
И послужить проверенным тараном,
Когда их час придёт, когда придёт.
Он знал их слабость — деньги, любострастье —
Шантаж, обман, доносы или мзда —
Живущих днём, да что там, одночасьем,
Крестящихся, когда гремит гроза.
В войну с германцем, засосав Антантой,
Убрав с пути, кто мог бы превзойти,
Переворот внушить спасенья мантрой,
Где нет у победителя судьи.
И десять лет кровавого террора,
Пожар братоубийственной войны
И на столетья яростного спора
В последствиях найти следы вины.
25.04.2021
